Книга: Юрий Кублановский «На обратном пути»

Юрий Кублановский

Юрий Михайлович Кублановский
Дата рождения:	30 апреля 1947 (62 года)(19470430)
Место рождения:	Рыбинск, СССР
Гражданство:	СССР, Россия
Род деятельности:	поэт, эссеист, критик, историк
Годы творчества:	с 1961
Премии:	журнала «Огонёк», им. Осипа Мандельштама, «альм. Стрелец», Правительства Москвы, журнала «НМ», Премия Александра Солженицына, Новая Пушкинская премия

Ю́рий Миха́йлович Кублано́вский (30 апреля 1947, Рыбинск) — русский поэт, публицист, эссеист, критик, искусствовед. Был в числе организаторов неофициальной поэтической группы СМОГ. В советское время печатался в основном в самиздате.

Поэзию Кублановского высоко оценивали Иосиф Бродский и Александр Солженицын.

Биография

Детство и юность

Юрий Кублановский родился в семье учительницы русского языка и актёра^[1]. Его деда, священника, расстреляли в 1930-е годы^[2]. В доме его бабушки сохранялась атмосфера дореволюционной России: всегда горела лампада в красном углу, пили и ели из посуды кузнецовского фарфора, пользовались остатками дореволюционной мебели^[3]. Несмотря на то, что родители были коммунистами, был крещён.

Увлекался живописью, с 10 лет занимался в изостудии, одно время хотел стать художником. Стихи, по собственному признанию, начал писать в 14-15 лет. В 1962 году приехал в Москву и показал свои стихи Андрею Вознесенскому. Тот их одобрил^[4].

Начинал с авангардизма, считая что противостоять официальной советской литертуре можно только на нетрадиционных путях^[5]. Брал пример с появившихся в печати в первые годы оттепели в СССР как западных сюрреалистов, так и отечественных футуристов^[6].

СМОГ

Основная статья: СМОГ

В 1964 году Юрий Кублановский приезжает в Москву и поступает на отделение искусствоведения Исторического факультета МГУ. Там же он знакомится с молодыми поэтами — Леонидом Губановым и Владимиром Алейниковым и другими. Их роднило неприятие официальной советской литературы. По инициативе Леонида Губанова молодые поэты создали литературное объединение «Смелость, Мысль, Образ, Глубина» (СМОГ)^[3]. СМОГ просуществовал недолго. Уже в 1966 году под давлением властей это объединение прекращает существование.

Это не было объединением на какой-то эстетической платформе: нам было всего по 17-18 лет, и мы в ту пору не могли ещё ставить перед собой сколько-нибудь самостоятельных и серьёзных эстетических задач. Скорее, это было объединение по «дружеству», мы были поколением, сменившим поэтов «оттепели». Это было время, когда отстранили доставшего всех Хрущёва, открывалась новая полоса советской истории. СМОГ стал для меня школой нонконформизма. Мы отказались от публикаций в советских журналах и издательствах, считая советскую литературную машину частью пропагандистского тоталитарного аппарата. Мы сразу стали ориентироваться на «самиздат» и создавали свою «параллельную» литературу. СМОГ довольно быстро распался, я не склонен к переоценке его значения. Но мы сохранили между собой дружеские отношения, чувство локтя и, главное, уверенность в том, что и в советской системе литератору возможно существовать самостоятельно, без государственных костылей. В ту пору у меня сложилась внутренняя если не эстетическая, то, по крайней мере, культурно-идеологическая платформа^[3].

1966—1981 годы

В 1966 году знакомится с Иосифом Бродским, который выступал в небольшой аудитории одного из московских институтов с чтением стихов^[2]. В 1970 году состоялась первая официальная публикация — стихи в сборнике «День поэзии». В том же году оканчивает университет. В это время он, по собственному признанию, осознаёт, что не хочет ни вписываться в официальную советскую литературу, ни оставаться в столице.

Он, будучи искусствоведом по профессии, уезжает работать экскурсоводом в музей на Соловках, открывшийся незадолго до этого^[3]. В огромном разорённом монастырском комплексе работало на тот момент только шесть сотрудников. Климат в тех местах был суровым («девять месяцев зима, остальное — лето»), а корпуса не отапливались. Сам Кублановский зимовал в келье, где в 1930-е годы сидел Дмитрий Лихачёв^[3]. На Соловках Юрию Кублановскому довелось общаться с бывшими заключёнными соловецкого лагеря. Так он по собственному признанию постепенно «реконструировал для себя кошмар лагерной жизни». Там же он открывает для себя «соловецкую старину». Благодаря избытку свободного времени, Юрий Кублановский много читает.

После Соловков работал в Кирилло-Белозерском, Ферапонтовом музеях, в Муранове и др. Это способствовало приобщению Юрия Кублановского к эстетике и красоте дореволюционной России, а через них к Православию. Однако воцерковлённым человеком он не был. Этому препятствовал коллаборационизм многих священнослужителей с советской властью^[3]. В середине 70-х познакомился с Александром Менем и стал его духовным сыном^[2].

В 1975 году выступил в самиздате с открытым письмом «Ко всем нам», приуроченным к двухлетию высылки Александра Солженицына, которое было в 1976 году опубликовано на Западе, после чего уже не мог работать по профессии. Трудился дворником, истопником, сторожем в московских и подмосковных храмах.

Печатался в сборнике «Ленинские горы. Стихи поэтов МГУ» (Москва, 1977). В 1979 году принял участие в неподцензурном альманахе «Метрополь», изданном самиздатовским способом, а также вышедшем за границей^[7]. C середины 70-х его стихи публикуют русскоязычные журналы и альманахи Европы и США. В 1981 году в США в издательстве «Ардис» вышел первый сборник стихов «Избранное», составленный Иосифом Бродским^[8].

Эмиграция

19 января 1982 года (на Крещение) — в квартире Юрия Кублановского был проведён многочасовой обыск, после чего ему было предложено покинуть СССР.

3 октября 1982 вынужденно эмигрировал, жил в Париже, с 1986 года в Мюнхене^[9].

Был членом редколлегии и составителем литературного раздела журнала «Вестник русского христианского движения», печатался в «Русской мысли», «Гранях», «Континенте», «Глаголе» и других эмигрантских изданиях. Работал на Радио Свобода.

Возвращение

В 1990 вернулся в Россию. По словам Генриха Сапгира, когда Юрий Кублановский приехал, «горбачевские чиновники долго не хотели возвращать ему советское гражданство, пока вся эта нелепость не отпала сама собой». Жил в Переделкине. Работает в журнале «Новый мир»: заведующий отделом публицистики (1995—2000), заведующий отделом поэзии (с 2000).

Член Союза российских писателей. Член редколлегии журналов «Вестник РХД», «Новый мир», и «Стрелец», газеты «Литературные новости» (1992). Координатор (вместе с Станиславом Лесневским) комиссии по подготовке международного суда над КПСС и практикой мирового коммунизма (1996). Член-корреспондент Академии российской словесности (1996).

2000-е

В 2003 году Юрию Кублановскому была вручена премия Александра Солженицына за «правдивую точность поэтического слова, за богатство и метафоричность языка», за ясную гражданскую позицию^[10][11].

Принял участие в цикле передач «Имя Россия», представляя Пушкина^[12].

Имеет двоих детей и семь внуков. Жена Наталья Поленова — искусствовед.

Творчество

Оценка Иосифа Бродского

В предисловии к книге Юрия Кублановского «Избранное», изданной в США в 1981 году, было напечатано эссе Иосифа Бродского. Своё эссе Иосиф Бродский начинает со слов о том, что появление нового крупного поэта заставляет пересмотреть историю поэзии ради выявления той традиции, которую развивает творчество данного поэта. Далее Бродский пишет, творчество Юрия Кублановского в этом смысле — «событие чрезвычайно значительное». Юрия Кублановского Бродский считает последователем Батюшкова. Вместе с тем Бродский отмечает свойственную для сентиментализма преобладание личного начала над смысловым. Далее Бродский отметил существование в русской поэзии «стилистического маятника, раскачивающегося между пластичностью и содержательностью», а также две наиболее удачные попытки «привести оба эти элемента в состояние равновесия», осуществлённые «гармонической школой» Пушкина и акмеистами. Таким образом Иосиф Бродский видит заслугу Юрия Кублановского в том, что ему удалось уравновесит в своём творчестве два эти начала.

Заслуга Кублановского, прежде всего, в его замечательной способности совмещения лирики и дидактики, в знаке равенства, постоянно проставляемом его строчками между двумя этими началами. Это поэт, способный говорить о государственной истории как лирик и о личном смятении тоном гражданина. Точнее, стихи его не поддаются ни тематической, ни жанровой классификации — ход мысли в них всегда предопределён тональностью; о чём бы ни шла речь, читатель имеет дело прежде всего с событием сугубо лирическим^[13].

Оценка Александра Солженицына

Александр Солженицын по случаю вручения Юрию Кублановскому солженицынской премии написал короткое эссе, в котором отметил:

Поэзия Юрия Кублановского — отличается верностью традициям русского стихосложения, ненавязчиво, с большим чувством меры обновлённой метафоричностью — никогда не эксцентричной, всегда оправданной по сущности; и естественной упругости стиха, часто просящегося к перечитыванию и запоминанию.

Солженицын также отмечает, что ценность поэзии Кублановского в том, что она сохраняет живую полноту русского языка в то время когда русская литература «понесла потери в русскости языка». Неотъемлемыми качествами лирики Юрия Кублановского названы глубинная сроднённость с историей и религиозная насыщенность чувства. Также Александр Солженицын упомянет о вынужденной эмиграции поэта, его работе над «русскими темами» за границей и возвращении на Родину в 1990-м году.

Другие оценки

Генрих Сапгир, знавший Кублановского со времён СМОГа, написал о нём:

Юрий Кублановский в юности походил на юнкера или студента-белоподкладочника: тонкая кость, васильковый цвет глаз. И стихи уже тогда были под стать: Россия, по которой тосковали эмигранты — сладостная, православная, почти придуманная… С годами стихи стали реальнее, трагичнее, но взгляд автора по-прежнему устремлён в те, доблоковские, дали.

Книги стихов

• Избранное, Энн Арбор, «Ардис», 1981
• С последним солнцем. Париж, «La Presse Libre», 1983 (послесловие И.Бродского);
• Оттиск. Париж, «YMCA-Press», 1985;
• Затмение. Париж, «YMCA-Press», 1989;
• Возвращение. М., «Правда», 1990;
• Оттиск. М., 1990;
• Чужбинное. М., «Московский рабочий», 1993;
• Число. М., изд-во Московского клуба, 1994;
• Памяти Петрограда. СПб, «Пушкинский фонд», 1994;
• Голос из хора. Париж-М.-Нью-Йорк, 1995;
• Заколдованный дом. М., «Русский путь», 1998;
• Дольше календаря. М., «Русский путь», 2001;
• В световом году. М., «Русский путь», 2001; ISBN 5-85887-129-1
• На обратном пути. М., «Русскій міръ», 2006. ISBN 5-89577-087-8
• Дольше календаря, 2006

Другие публикации

Печатает стихи и статьи о литературе в газете «Литературные новости» (1992), в журналах «Новый Мир» (например, 1990, № 2, 7; 1991, № 2, 8; 1997, № 1), «Огонёк» (1989, № 6, предисловие А. Вознесенского; 1990, № 39), «Волга» (1990, № 8), «Знамя» (1988, № 11; 1989, № 9; 1992, № 5; 1994, № 2), «Дружба народов» (1989, № 12), «Москва» (1994, № 8), «L’Oeil» (№ 1, 1994), «Реалист» (№ 1, 1995), «Грани» (например, № 181, 1996). Произведения Юрия Кублановского переводились на английский, немецкий и французский языки.

Премии

• Премии им. Осипа Мандельштама альманаха «Стрелец» (1996),
• Правительства Москвы (1999),
• журналов «Огонёк» (1989), «НМ» (1999).
• Премия Александра Солженицына (2003) — «за языковое и метафорическое богатство стиха, пронизанного болью русской судьбы; за нравственную точность публицистического слова».
• Новая Пушкинская премия (2006) — «за совокупный творческий вклад в отечественную культуру»^[14].
• http://www.novayagazeta.ru/data/2007/33/39.html

Примечания

Ссылки

• Кублановский читает свои стихи
• Фотографии Юрия Кублановского
• Избранная библиография о Юрии Кублановском
• «Юрий Кублановский, ополченец Слова»
• Моё восприятие Цветаевой еще в пути
• Генрих Сагпир о Юрии Кублановском
• Интервью
• Нереспектабельный влюблённый
• Я не создаю историю, просто размышляю над ней

Источник: Юрий Кублановский