Книга: Николай Заболоцкий «На двух Арагвах пели соловьи»

Николай Заболоцкий

Никола́й Алексе́евич Заболо́цкий (24 апреля (7 мая) 1903 — 14 октября 1958, Москва) — русский поэт. Родился в восьми километрах от Казани, где его отец служил агрономом, а мать — сельской учительницей. Одно из впечатлений, составляющих исходный жизненный «фонд» его поэзии, — «и зима, огромная, просторная, нестерпимо блистающая на снежных пустынях полей, развертывала передо мной свои диковинные картины…». А рядом другое: «…человеческая жизнь вокруг была такая скудная! Особенно бедствовали марийцы — исконные жители этого края. Нищета, голод, трахома сживали их со свету…»^[1] В третьем классе сельской школы он уже «издавал» свой рукописный журнал и помещал там собственные стихи. С 1913 года по 1920-й учился в реальном училище в селе Сернур, вблизи маленького провинциального города Уржума, Вятской губернии, увлекался историей, химией, рисованием…

В ранних стихах поэта смешивались воспоминания и переживания мальчика из деревни, органически связанного с крестьянским трудом и родной природой, впечатления ученической жизни и пестрые книжные влияния, в том числе господствующей предреволюционной поэзии – символизма, акмеизма: в то время Заболоцкий выделял для себя творчество Блока, Ахматовой.

В 1920 году, окончив реальное училище в Уржуме, он едет в Москву и поступает там на медицинское отделение университета. Очень скоро, однако, оказывается в Петрограде, где обучается на отделении языка и литературы Пединститута имени Герцена, которое и заканчивает в 1925 году, имея за душой, по собственному признанию, "объемистую тетрадь плохих стихов". В следующем году его призывают на военную службу.

Служит он в Ленинграде, на Выборгской стороне, и уже в 1927 году увольняется в запас. Несмотря на краткосрочность и едва ли не факультативность армейской службы, столкновение с «вывернутым наизнанку» миром казармы сыграло в судьбе Заболоцкого роль своеобразного творческого катализатора: именно в 1926-27 годах он пишет первые свои настоящие поэтические произведения, обретает собственный, ни на кого не похожий голос^[1]. Заболоцкий увлекался живописью Филонова, Шагала, Брейгеля Умение видеть мир глазами художника осталось у поэта на всю жизнь.

ОБЭРИУ

Даниилом Хармсом, Александром Введенским и Игорем Бахтеревым основал литературную группу ОБЭРИУ, на новом историческом этапе продолжившую традиции русского футуризма. В том же году принял участие в первом публичном выступлении обэриутов («Три левых часа») и начал печататься. Ставя целью возродить в поэзии мир «во всей чистоте своих конкретных мужественных форм», очистить его от тины «переживаний» и «эмоций», Николай совпадал с футуристами, акмеистами, имажинистами, даже с конструктивистами, однако, в отличие от них, проявлял явную интеллектуально-аналитическую направленность: обэриуты, по его мнению, должны не только «организовывать вещи смыслом», но и выработать новое мироощущение, новый способ познания или, применяя терминологию того же Филонова, «новый интеллектуальный вид».

Кто-то и посейчас величает нас «заумниками». Трудно решить, что это такое — сплошное недоразумение или безысходное непонимание основ словесного творчества? Нет школы более враждебной нам, чем заумь. Люди реальные и конкретные до мозга костей, мы — первые враги тех, кто холостит слово и превращает его в бессильного и бессмысленного ублюдка. В своем творчестве мы расширяем и углубляем смысл предмета и слова, но никак не разрушаем его. Конкретный предмет, очищенный от литературной и обиходной шелухи, делается достоянием искусства. В поэзии — столкновение словесных смыслов выражает этот предмет с точностью механики. Вы как будто начинаете возражать, что это не тот предмет, который вы видите в жизни? Подойдите поближе и потрогайте его пальцами. Посмотрите на предмет голыми глазами, и вы увидите его впервые очищенным от ветхой литературной позолоты. Может быть, вы будете утверждать, что наши сюжеты «нереальны» и «нелогичны»? А кто сказал, что «житейская» логика обязательна для искусства? Мы поражаемся красотой нарисованной женщины, несмотря на то, что, вопреки анатомической логике, художник вывернул лопатку своей героини и отвел ее в сторону. У искусства своя логика, и она не разрушает предмет, но помогает его познать. Мы расширяем смысл предмета, слова и действия. Эта работа идет по разным направлениям, у каждого из нас есть свое творческое лицо, и это обстоятельство кое-кого часто сбивает с толку. Говорят о случайном соединении различных людей. Видимо, полагают, что литературная школа — это нечто вроде монастыря, где монахи на одно лицо. Наше объединение свободное и добровольное, оно соединяет мастеров — а не подмастерьев, художников — а не маляров. Каждый знает самого себя, и каждый знает, чем связан с остальными^[2].

Публикация "Столбцов" в 1929

В 1929 году в Ленинграде выходит в свет первая поэтическая книга Заболоцкого "Столбцы", вызвавшая литературный скандал и издевательские отзывы в прессе. Оцененная как «враждебная вылазка», она, однако прямых распоряжений в отношении автора не вызвала и ему (при посредстве Н.Тихонова) удалось завязать особые отношения с журналом «Звезда», где было напечатано около десяти стихотворений, пополнивших Столбцы во второй (неопубликованной) редакции сборника.

Николаю удалось создать удивительно многомерные стихотворения – и первое их измерение, заметное сразу же – это острый гротеск и сатира на тему мещанского быта и повседневности, растворяющих в себе Человека. Однако не всё так однозначно, как может показаться – другая грань «Столбцов», их эстетическое восприятие, требует некоторой специальной подготовленности читателя, потому что для знающих Заболоцкий сплёл ещё одну художественно-интеллектуальная ткань и взял для этого нитки пародии. В его ранней лирике изменяется сама функция последней, стирается ее отрицательный знак – пародия становится позитивным стихотворным инструментом, утрачивая амплуа оружия внутрилитературной борьбы. В "Disciplina Clericalis", (1926) идёт пародирование тавтологичной велеречивости Бальмонта, завершающееся зощенковскими интонациями; в стихотворении "На лестницах" (1928), сквозь кухонный, уже зощенковский мир вдруг проступает "Вальс" Владимира Бенедиктова; "Ивановы" (1928) раскрывает свой пародийно-литературный смысл, вызывая (далее по тексту) ключевые образы Достоевского с его Сонечкой Мармеладовой и её стариком; строки из стихотворения "Бродячие музыканты" (1928) отсылают к Пастернаку и т.д., и т.п.^[1].

Основа философских поисков Заболоцкого

Со стихотворения "Меркнут знаки зодиака" начинается таинство зарождения главной темы, «нерва» творческих поисков Заболоцкого – впервые звучит Трагедия Разума. «Нерв» этих поисков в дальнейшем заставит его обладателя уделить куда как больше строчек философской лирике.Через все его стихотворения пролегает путь напряжённейшего вживания индивидуального сознания в загадочный мир бытия, который неизмеримо шире и богаче созданных людьми рассудочных конструкций. На этом пути поэт-философ претерпевает существенную эволюцию, в ходе которой можно выделить 3 диалектические стадии: 1926-1933 гг.; 1932-1945 гг. и 1946-1958 гг^[1].

Заболоцкий читал много и с увлечением: не только после публикации «Столбцов», но куда раньше читал он труды Энгельса, Григория Сковороды, работы К.А.Тимирязева о растениях, Ю.А. Филипченко об эволюционной идее в биологии, Вернадского о био- и ноосферах, охватывающих всё живое и разумное на планете и превозносящих и то, и другое как великие преобразовательные силы; читал теорию относительности Эйнштейна, приобретшую широкую популярность в 1920-е годы, читал «Философию общего дела» Н.Ф. Фёдорова, который говорил, что: «Знанием вещества и его сил восстановленные прошедшие поколения, способные уже воссоздать своё тело из элементарных стихий, населят миры и уничтожат рознь»…

К публикации «Столбцов» у их автора уже была собственная натурфилософская концепция. В её основе лежало представление о мироздании как единой системе, объединяющей живые и неживые формы материи, которые находятся в вечном взаимодействии и взаимопревращении. Развитие этого сложного организма природы происходит от первобытного хаоса к гармонической упорядоченности всех ее элементов, и основную роль здесь играет присущее природе сознание, которое, по выражению того же Тимирязева, "глухо тлеет в низших существах и только яркой искрой вспыхивает в разуме человека". Поэтому именно Человек призван взять на себя заботу о преобразовании природы, но в своей деятельности он должен видеть в природе не только ученицу, но и учительницу, ибо эта несовершенная и страдающая "вековечная давильня" заключает в себе прекрасный мир будущего и те мудрые законы, которыми следует руководствоваться человеку.

В начале 1932 года Николай познакомился с работами Циолковского, которые произвели на него неизгладимое впечатление. «Нет бога-творца, но есть космос, производящий солнца, планеты и живых существ: нет всемогущего бога, но есть вселенная, которая распоряжается судьбой всех небесных тел и их жителей. Нет сынов божьих, но есть зрелые и потому разумные и совершенные сыны космоса. Нет личных богов, но есть избранные правители: планет, солнечных систем, звёздных групп, млечных путей, эфирных островов и всего космоса»^[1], – писал Константин Эдуардович. «Атом есть мельчайший Дух, который спит в камне, дремлет в животном, просыпается в растении и бодрствует в человеке», – продолжал он. Циолковский отстаивал идею разнообразия форм жизни во Вселенной, явился первым теоретиком и пропагандистом освоения человеком космического пространства. В письме к ученому и великому мечтателю Заболоцкий писал: "...Ваши мысли о будущем Земли, человечества, животных и растений глубоко волнуют меня, и они очень близки мне. В моих ненапечатанных поэмах и стихах я, как мог, разрешал их".

Дальнейший творческий путь

В поэме «Торжество земледелия», написаннной в какой-то степени под впечатлением "Ладомира" Велимира Хлебникова (1933) — философское осмысление темы преобразования природы, в поздней лирике — размышление о месте человека в мироздании, общественно-психологические, нравственные проблемы.

Пересказал для детей "Гаргантюа и Пантагрюэль" Ф.Рабле (1936)

В заключении

19 марта 1938 г. Заболоцкий был арестован и затем осуждён по сфабрикованному делу за антисоветскую пропаганду. От смертной казни его спасло то, что, несмотря на тяжелейшие физические испытания на допросах, он не признал обвинения в создании контрреволюционной организации, куда якобы должны были входить Н. Тихонов, Б. Корнилов и др. Опыт жертвы сталинских репрессий в мемуарах «История моего заключения» (опубликованы за рубежом на английском языке в 1981, в России в 1988^[1]). Срок он отбывал с февраля 1939 г. до мая 1943 г. в системе Востлага НКВД в районе Комсомольска-на-Амуре; затем в системе Алтайлага в Кулундинских степях; с марта 1944 г. – в Караганде, уже освобождённым из-под стражи. Частичное представление о его лагерной жизни даёт подготовленная им подборка «Сто писем 1938-1944 годов» – выдержки из писем к жене и детям^[1]. В таких условиях Заболоцкий совершил творческий подвиг: закончил переложение «Слова о полку Игореве» (начатое в 1937 г.), ставшее лучшим в ряду опытов многих русских поэтов. Это помогло ему добиться освобождения и в 1946 г. переехать в Москву.

В 1946 году Заболоцкий был восстановлен в Союзе писателей и получил разрешение жить в столице. Возобновив поэтическую работу, вынужденно стал одним из крупнейших советских переводчиков поэзии.

Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Заболоцкий-переводчик

Николай Заболоцкого является крупнейшим переводчиком грузинских поэтов: Д.Гурамишвили, Гр.Орбелиани, И.Чавчавадзе, А.Церетели, В.Пшавелы. Перу Заболоцкому принадлежит перевод поэмы Ш. Руставели «Витязь в тигровой шкуре» (1957 — последняя редакция перевода). О выполненном Заболоцким переводе "Слова о полку Игореве" Чуковский писал, что он "точнее всех наиболее точных подстрочников, так как в нём передано самое главное: поэтическое своеобразие подлинника, его очарование, его прелесть"^[3]. Сам же Заболоцкий сообщал в письме Н.Л.Степанову: "Сейчас, когда я вошел в дух памятника, я преисполнен величайшего благоговения, удивления и благодарности судьбе за то, что из глубины веков донесла она до нас это чудо. В пустыне веков, где камня на камне не осталось после войн, пожаров и лютого истребления, стоит этот одинокий, ни на что не похожий, собор нашей древней славы. Страшно, жутко подходить к нему. Невольно хочется глазу найти в нем знакомые пропорции, золотые сечения наших привычных мировых памятников. Напрасный труд! Нет в нем этих сечений, все в нем полно особой нежной дикости, иной, не нашей мерой измерил его художник. И как трогательно осыпались углы, сидят на них вороны, волки рыщут, а оно стоит - это загадочное здание, не зная равных себе, и будет стоять вовеки, доколе будет жива культура русская"^[4].

Адреса в Петрограде - Ленинграде

• 1921 - 1925 - жилой кооперативный дом Третьего Петроградского товарищества собственников квартир - улица Красных Зорь, 73;
• 1927 - 1930 - доходный дом - Конная улица, 15, кв. 33;
• 1930 - 19.03.1938 года - дом Придворного конюшенного ведомства - набережная канала Грибоедова, 9.

Адреса в Москве

• 1946 - 1948 - на квартирах Н.Степанова, И.Андроникова в Москве и в Переделкино на даче В.П.Ильенкова
• 1948 - 14 октября 1958 - Хорошевское шоссе, д.2/1 корп.4, квартира № 25. Место жизни, работы и смерти поэта. Дом входил в реестр культурного наследия, но был снесен в 2001 (см.). В летние месяцы Н.Заболоцкий также жил в Тарусе.

Память

Мемориальная доска в г.Кирове

В Кирове Николаю Заболоцкому установлена мемориальная доска.

Библиография

• Стихотворения. Под общей редакцией Глеба Струве и Б.А. Филиппова. Вступительные статьи Алексиса Раннита, Бориса Филиппова и Эммануила Райса. Washington, D.C.-New York: Inter-Language Literary Associates, 1965.
• Стихотворения и поэмы. М.-Л., Сов.писатель, 1965 (Б-ка поэта. Большая серия);
• Избранные произведения в 2-х тт. М., Худож. литература, 1972;
• Собрание сочинений в 3-х тт. М., Худож. литература, 1983-1984;
• Вешних дней лаборатория. М., Молодая гвардия, 1987.

Примечания

Литература

• Тарусские страницы. Калуга, 1961;
• Македонов А. Николай Заболоцкий. Л., Сов. писатель, 1968;
• Лотман Ю.М. Н.Заболоцкий. Прохожий. - в кн.: Ю.Лотман. Анализ поэтического текста. Л., Просвещение, 1972;
• Воспоминания о Заболоцком. М., Сов. писатель, 1977;
• Заболоцкий Н.Н. Н.А.Заболоцкий после создания “Столбцов”. - “Театр”, 1991, № 11, с.153-160.
• Заболоцкий Н.Н. «Жизнь Н.А. Заболоцкого». – М.: Согласие, 1998.
• И. Лощилов. Феномен Николая Заболоцкого, Helsinki, 1997.
• Альфонсов В. Н. Заболоцкий и живопись // Альфонсов В. Н. Слова и краски. СПб., 2006.

Ссылки

• Заболоцкий Н.А. Стихотворения на Строки.нет
• Биография на сайте филологического факультета МГУ
• Николай Заболоцкий стихи в Антологии русской поэзии
• Заболоцкий Николай Алексеевич читает отрывок перевода поэмы Шота Руставели - видео-запись - avi
• Заболоцкий Н. А. Рубрук в Монголии.
• Белый А.А. «Поиск нового зрения» (скрытый спор Заболоцкого с Пушкиным). М. 2005.
• Э.В. Слинина. Тема природы в поэзии В. Хлебникова и Н. Заболоцкого

Источник: Николай Заболоцкий