Книга: Эрнст Теодор Амадей Гофман, Чарльз Диккенс, Эдгар Аллан По, Натаниель Готорн, Вашингтон Ирвинг, Густав Майринк, Говард Филлипс Лавкрафт, Брэм Стокер, Проспер Мериме,Редьярд Джозеф Киплинг, Д. Нисбет, Э. Г. Суэйн, Эймиас Норткот, Иоганн Музеус «Сезон ведьм. Большое собрание мистических историй в одном томе»

Сезон ведьм. Большое собрание мистических историй в одном томе

Серия: "Полное собрание сочинений (ЭКСМО)"

В книге представлена богатая коллекция мистических, таинственных и жутких историй, созданных западноевропейскими и американскими писателями XVIII–XX веков. О призраках, вампирах, ведьмах, оживающих мертвецах, губительных статуях и манекенах, о кошмарных сновидениях и потусторонних пророчествах, о сделках с дьяволом и любви, неподвластной смерти, повествуют как знаменитые авторы (Э. Т. А. Гофман, В. Ирвинг, Н. Готорн, П. Мериме, Э. А. По, Г. Мелвилл, Ч. Диккенс, Р. Л. Стивенсон, Р. Киплинг, Б. Стокер, Г. Майринк, Г. Ф. Лавкрафт), так и сравнительно малоизвестные творцы страшных сюжетов (И. К. А. Музеус, У. Г. Симмс, Э. Норткот, Дж. Х. Нисбет, Э. Г. Суэйн, У. Ф. Харви и др.). Перекликаясь друг с другом персонажами, ситуациями и смыслами, готические сюжеты книги открывают читателю за покровом обыденной реальности иррациональный и страшный мир, опрокидывающий самоуверенные претензии на всезнание, свойственные человеку Нового времени.

Издательство: "Эксмо" (2015)

ISBN: 978-5-699-84085-4

Эрнст-Теодор-Амадей Гофман

Эрнст Теодор Гофман
Ernst Theodor Amadeus Hoffmann
Дата рождения:

24 января 1776(17760124)
Место рождения:

Кёнигсберг
Дата смерти:

25 июня 1822(46 лет)
Место смерти:

Берлин
Род деятельности:

писатель, композитор, художник
Направление:

романтизм
Жанр:

Сказка
Язык произведений:

немецкий
Произведения в Викитеке?.

Эрнст Те́одор Ви́льгельм Амаде́й Го́фман (нем. Ernst Theodor Amadeus Hoffmann; 24 января 1776, Кёнигсберг — 25 июня 1822, Берлин) — немецкий писатель, композитор, художник романтического направления. Псевдоним как композитора Иоганн Крейслер.

Содержание

Краткая биография

Гофман родился в семье прусского королевского адвоката, однако когда мальчику было три года, его родители разошлись, и он воспитывался в доме бабушки по материнской линии под влиянием своего дяди юриста, человека умного и талантливого, но склонного к фантастике и мистике. Гофман рано выказал замечательные способности к музыке и рисованию. Но, не без влияния дяди, Гофман выбрал себе стезю юриспруденции, из которой всю свою последующую жизнь пытался вырваться и зарабатывать искусствами.

В 1800 году Гофман прекрасно окончил курс юридических наук в Кёнигсбергском университете и связал свою жизнь с государственной службой. В этом же году он покинул Кёнигсберг и до 1807 года работал в разных чинах, в свободное время занимаясь музыкой и рисованием. Впоследствии попытки его зарабатывать на жизнь искусством приводили к бедности и бедствиям, лишь после 1813 года дела его пошли лучше после получения небольшого наследства. Место капельмейстера в Дрездене ненадолго удовлетворило его профессиональные амбиции; после 1815 он потерял это место и принуждён был снова поступить на ненавистную службу, уже в Берлине. Однако новое место давало и заработок, и оставляло много времени для творчества.

Чувствуя отвращение к мещанским «чайным» обществам, Гофман проводил большую часть вечеров, а иногда и часть ночи, в винном погребке. Расстроив себе вином и бессонницей нервы, Гофман приходил домой и садился писать; ужасы, создаваемые его воображением, иногда приводили в страх его самого. А в узаконенный час Гофман уже сидел на службе и усердно работал.

Своё мировоззрение Гофман проводит в длинном ряде бесподобных в своём роде фантастических повестей и сказок. В них он искусно смешивает чудесное всех веков и народов с личным вымыслом, то мрачно-болезненным, то грациозно-весёлым и насмешливым.

В свою пору немецкая критика была не очень высокого мнения о Гофмане; там предпочитали романтизм глубокомысленный и серьёзный, без примеси сарказма и сатиры. Гораздо популярнее Гофман был в других странах Европы и в Северной Америке; в России Белинский назвал его «одним из величайших немецких поэтов, живописцем внутреннего мира», а Достоевский перечитал всего Гофмана по-русски и на языке оригинала.

В 46 лет от роду Гофман был окончательно истощён своим образом жизни; но и на смертном одре он сохранил силу воображения и остроумие. Умер в Берлине, похоронен на Иерусалимском кладбище Берлина в районе Кройцберг.

Жизни Гофмана и его произведениям посвящена опера Жака Оффенбаха «Сказки Гофмана» и поэма М. Бажана "Ночь Гофмана".

Гофман и романтизм

Как художник и мыслитель Гофман преемственно связан с иенскими романтиками, с их пониманием искусства как единственно возможного источника преобразования мира. Гофман развивает многие идеи Ф.Шлегеля и Новалиса, например учение об универсальности искусства, концепцию романтической иронии и синтеза искусств. Музыкант и композитор, художник-декоратор и мастер графического рисунка писатель Гофман близок к практическому осуществлению идеи синтеза искусств.

Творчество Гофмана в развитии немецкого романтизма представляет собой этап более обостренного и трагического осмысления действительности, отказа от ряда иллюзий иенских романтиков, пересмотра соотношения между идеалом и действительностью.

Герой Гофмана старается вырваться из оков окружающего его мира посредством иронии, но, понимая бессилие романтического противостояния реальной жизни, писатель сам посмеивается над своим героем. Романтическая ирония у Гофмана меняет свое направление, она, в отличие от иенцев, никогда не создает иллюзии абсолютной свободы. Гофман сосредоточивает пристальное внимание на личности художника, считая, что он более всех свободен от корыстных побуждений и мелочных забот.

Интересные факты

  • Гофман в своем имени Эрнест Теодор Вильгельм изменил последнюю часть на Амадей в честь любимого композитора Моцарта.

Произведения

  • Сборник «Фантазии в манере Калло» (нем. Fantasiestücke in Callot's Manier), содержит
    • Очерк «Жак Калло» (нем. Jaques Callot)
    • Новелла «Кавалер Глюк» (нем. Ritter Gluck)
    • «Крейслериана» (нем. Kreisleriana)
    • Новелла «Дон Жуан» (нем. Don Juan)
    • «Известие о дальнейших судьбах собаки Берганца» (нем. Nachricht von den neuesten Schicksalen des Hundes Berganza)
    • «Магнетизер» (нем. Der Magnetiseur)
    • Повесть «Золотой горшок» (нем. Der goldene Topf)
    • «Приключения в новогоднюю ночь» (нем. Die Abenteuer der Silvesternacht)
    • «Принцесса Бландина» (1814) (нем. Prinzessin Blandina)
  • Роман «Эликсиры сатаны» (нем. Die Elixiere des Teufels)
  • Сказка «Щелкунчик и мышиный король» (нем. Nußknacker und Mausekönig)
  • Сборник «Ночные этюды» (нем. Nachtstücke), содержит
    • «Песочный Человек» (нем. Der Sandmann)
    • «Обет» (нем. Das Gelübde)
    • «Игнац Деннер» (нем. Ignaz Denner)
    • «Церковь иезуитов» (нем. Die Jesuiterkirche in G.)
    • «Майорат» (нем. Das Majorat)
    • «Пустой дом» (нем. Das öde Haus)
    • «Санктус» (нем. Das Sanctus)
    • «Каменное сердце» (нем. Das steinerne Herz)
  • Новелла «Необыкновенные страдания директора театра» (нем. Seltsame Leiden eines Theater-Direktors)
  • Повесть «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» (нем. Klein Zaches, genannt Zinnober)
  • «Счастье игрока» (нем. Spielerglück)
  • Сборник «Серапионовы братья» (нем. Die Serapionsbrüder), содержит
    • «Фалунские рудники» ((нем. Die Bergwerke zu Falun)
    • «Дож и догаресса» ((нем. Doge und Dogaresse)
    • «Мастер Мартин-Бочар и его подмастерья» ((нем. Meister Martin der Küfner und seine Gesellen)
    • Новелла «Мадемуазель де Скюдери» (нем. Das Fräulein von Scudéry)
  • «Принцесса Брамбилла» (1820) (нем. Prinzessin Brambilla)
  • Роман (не завершен) «Житейские воззрения кота Мурра» (нем. Lebensansichten des Katers Murr)
  • «Ошибки» (нем. Die Irrungen)
  • «Тайны» (нем. Die Geheimnisse)
  • «Двойники» (нем. Die Doppeltgänger)
  • Роман «Повелитель блох» (нем. Meister Floh)
  • Новелла «Угловое окно» (нем. Des Vetters Eckfenster)
  • «Зловещий гость» (нем. Der unheimliche Gast)
  • Опера «Ундина» (1816).

Экранизации

Ссылки


Источник: Эрнст-Теодор-Амадей Гофман

Чарльз Диккенс

Чарлз Диккенс
Charles Dickens
Имя при рождении:

Чарлз Джон Гаффам Диккенс (Charles John Huffam Dickens)
Дата рождения:

7 февраля 1812
Место рождения:

Портсмут, Великобритания
Дата смерти:

9 июня 1870
Место смерти:

Гейдсхилл, Кент, Великобритания
Род деятельности:

английский писатель-новеллист
Произведения в Викитеке?.

Чарлз Джон Гаффам Диккенс (англ. Charles John Huffam Dickens, 1812—1870) — английский писатель, один из величайших англоязычных прозаиков XIX века, гуманист, классик мировой литературы.

Близка к истине характеристика, которую даёт Диккенсу Честертон: «Диккенс был ярким выразителем, — пишет этот во многом родственный ему английский писатель, — своего рода рупором овладевшего Англией всеобщего вдохновения, порыва и опьяняющего энтузиазма, звавшего всех и каждого к высоким целям. Его лучшие труды являются восторженным гимном свободы. Все его творчество сияет отражённым светом революции».

Проза Ч.Диккенса пронизана остроумием, повлиявшим на оригинальность национального характера и образа мышления, известного в мире, как «английский юмор»

Содержание

Биография

Чарльз Диккенс родился 7 февраля 1812 г. в городке Лендпорт, близ Портсмута. Его отец был довольно состоятельным чиновником, человеком весьма легкомысленным, но весёлым и добродушным, со смаком пользовавшимся тем уютом, тем комфортом, которым так дорожила всякая зажиточная семья старой Англии. Своих детей и в частности своего любимца Чарли мистер Диккенс окружил заботой и лаской. Маленький Диккенс унаследовал от отца богатое воображение, лёгкость слова, по-видимому, присоединив к этому некоторую жизненную серьёзность, унаследованную от матери, на плечи которой падали все житейские заботы по сохранению благосостояния семьи.

Богатые способности мальчика восхищали родителей, и артистически настроенный отец буквально изводил своего сынишку, заставляя его разыгрывать разные сцены, рассказывать свои впечатления, импровизировать, читать стихи и т. д. Диккенс превратился в маленького актёра, преисполненного самовлюблённости и тщеславия.

Однако семья Диккенса была вдруг разорена дотла. Отец был брошен на долгие годы в долговую тюрьму, матери пришлось бороться с нищетой. Изнеженный, хрупкий здоровьем, полный фантазии, влюблённый в себя мальчик попал в тяжёлые условия эксплуатации на фабрику по производству ваксы.

Всю свою последующую жизнь Диккенс считал это разорение семьи и эту свою ваксу величайшим оскорблением для себя, незаслуженным и унизительным ударом. Он не любил об этом рассказывать, он даже скрывал эти факты, но здесь, со дна нужды, Диккенс почерпнул свою горячую любовь к обиженным, к нуждающимся, своё понимание их страданий, понимание жестокости, которую они встречают сверху, глубокое знание жизни нищеты и таких ужасающих социальных учреждений, как тогдашние школы для бедных детей и приюты, как эксплуатация детского труда на фабриках, как долговые тюрьмы, где он посещал своего отца и т. п. Диккенс вынес из своего отрочества и великую, мрачную ненависть к богачам, к господствующим классам. Колоссальное честолюбие владело юным Диккенсом. Мечта о том, чтобы подняться назад в ряды людей, пользовавшихся благосостоянием, мечта о том, чтобы перерасти своё первоначальное социальное место, завоевать себе богатство, наслаждения, свободу, — вот что волновало этого подростка с копной каштановых волос над мертвенно бледным лицом, с огромными, горящими здоровым огнём, глазами.

Литературная деятельность

Диккенс нашёл себя прежде всего как репортёр. Расширившаяся политическая жизнь, глубокий интерес к дебатам, происходившим в парламенте, и к событиям, которыми эти дебаты сопровождались, повысили интерес английской публики к прессе, количество и тираж газет, потребность в газетных работниках. Как только Диккенс выполнил на пробу несколько репортёрских заданий, он сразу был отмечен и начал подыматься, чем дальше, тем больше удивляя своих товарищей репортёров иронией, живостью изложения, богатством языка. Диккенс лихорадочно схватился за газетную работу, и все то, что расцветало в нём ещё в детстве и что получило своеобразный, несколько мучительный уклон в более позднюю пору, выливалось теперь из-под его пера, причём он прекрасно сознавал не только, что тем самым он доводит свои идеи до всеобщего сведения, но и то, что делает свою карьеру. Литература — вот что теперь являлось для него лестницей, по которой он подымется на вершину общества, в то же время совершая благое дело во имя всего человечества, во имя своей страны и прежде всего и больше всего во имя угнетённых.

Первые нравоописательные очерки Диккенса, которые он назвал «Очерками Боза», были напечатаны в 1836. Дух их вполне соответствовал социальному положению Диккенса. Это была в некоторой степени беллетристическая декларация в интересах разоряющейся мелкой буржуазии. Впрочем, эти очерки прошли почти незамеченными.

«Посмертные записки Пиквикского клуба»

Но Диккенса ждал головокружительный успех в этом же году с появлением первых глав его «Посмертных записок Пиквикского клуба» (The Posthumous Papers of the Pickwick Club). 24-летний молодой человек, окрылённый улыбнувшейся ему удачей, от природы жаждущий счастья, веселья, в этой своей молодой книге старается совершенно пройти мимо тёмных сторон жизни. Он рисует старую Англию с самых различных её сторон, прославляя то её добродушие, то обилие в ней живых и симпатичных сил, которые приковали к ней лучших сынов мелкой буржуазии. Он изображает старую Англию в добродушнейшем, оптимистическом, благороднейшем старом чудаке, имя которого — мистер Пиквик — утвердилось в мировой литературе где-то неподалёку от великого имени Дон-Кихота. Если бы Диккенс написал эту свою книгу, не роман, а серию комических, приключенческих картин, с глубоким расчётом прежде всего завоевать английскую публику, польстив ей, дав ей насладиться прелестью таких чисто английских положительных и отрицательных типов, как сам Пиквик, незабвенный Самуэль Уэллер — мудрец в ливрее, Джингль и т. д., то можно было бы дивиться верности его чутья. Но скорее здесь брала своё молодость и дни первого успеха. Этот успех был вознесён на чрезвычайную высоту новой работой Диккенса, и надо отдать ему справедливость: он тотчас же использовал ту высокую трибуну, на которую взошёл, заставив всю Англию смеяться до колик над каскадом курьёзов Пиквикиады, для более серьёзных задач.

«Оливер Твист» и другие произведения 1838—1843 годов

Двумя годами позднее Диккенс выступил с «Оливером Твистом» и «Николасом Никкльби».

«Оливер Твист» (1838) — история сироты, попавшего в трущобы Лондона. Мальчик встречает на своём пути низость и благородство, людей преступных и добропорядочных. Жестокая судьба отступает перед его искренним стремлением к честной жизни. На страницах романа запечатлены картины жизни и общества Англии XIX века во всем их живом великолепии и разнообразии. В этом романе Ч.Диккенс выступает, как гуманист, утверждая силу добра в человеке.

Слава Диккенса выросла стремительно. Своего союзника видели в нём и либералы, поскольку они защищали свободу, и консерваторы, поскольку они указывали на жестокость новых общественных взаимоотношений.

После путешествия в Америку, где публика встретила Диккенса с не меньшим энтузиазмом, чем англичане, Диккенс пишет своего «Мартина Чезльвита» (The Life and Adventures of Martin Chuzzlewit, 1843). Кроме незабываемых образов Пекснифа и миссис Гамп, роман этот замечателен пародией на американцев. Многое в молодой капиталистической стране показалось Диккенс сумасбродным, фантастическим, беспорядочным, и он не постеснялся сказать янки много правды о них. Ещё в конце пребывания Диккенса в Америке он позволял себе «бестактности», весьма омрачившие отношение к нему американцев. Роман же его вызвал бурные протесты со стороны заокеанской публики.

Но острые, колющие элементы своего творчества Диккенс умел, как уже сказано, смягчать, уравновешивать. Ему это было легко, ибо он был и нежным поэтом самых коренных черт английской мелкой буржуазии, которые проникали далеко за пределы этого класса.

Культ уюта, комфорта, красивых традиционных церемоний и обычаев, культ семьи, как бы воплотившись в гимн к Рождеству, этому празднику праздников мещанства, с изумительной, волнующей силой был выражен в его «Рождественских рассказах» — в 1843 вышел «Рождественский гимн» (А Christmas Carol), за которым последовали «Колокола» (The Chimes), «Сверчок на печи» (The Cricket on the Hearth), «Битва жизни» (The Battle of Life), «Одержимый» (The Haunted Man). Кривить душой Диккенсу здесь не приходилось: он сам принадлежал к числу восторженнейших поклонников этого зимнего праздника, во время которого домашний камелёк, дорогие лица, торжественные блюда и вкусные напитки создавали какую-то идиллию среди снегов и ветров беспощадной зимы.

В это же время Диккенс стал главным редактором «Daily News». В газете этой он выражал свои социально-политические взгляды.

«Домби и сын»

Все эти особенности таланта Диккенса ярко сказываются в одном из лучших его романов — «Домби и сын» (Dombey and Son, 1848). Огромная серия фигур и жизненных положений в этом произведении изумительны. Фантазия Диккенса, изобретательность его кажутся неисчерпаемыми и сверхчеловеческими. Очень мало романов в мировой литературе, которые по богатству красок и разнообразию тона могут быть поставлены наряду с «Домби и сыном», и среди этих романов надо поместить и некоторые позднейшие произведения самого Диккенса. Как мелкобуржуазные персонажи, так и бедные созданы им с великой любовью. Все эти люди почти сплошь чудаки. Но это чудачество, заставляющее вас смеяться, делает их ещё ближе и милее. Правда, этот дружелюбный, этот ласковый смех заставляет вас не замечать их узости, ограниченности, тяжёлых условий, в которых им приходится жить; но уж таков Диккенс. Надо сказать однако, что когда он обращает свои громы против угнетателей, против чванного негоцианта Домби, против негодяев, вроде его старшего приказчика Каркера, он находит столь громящие слова негодования, что они действительно граничат порой с революционным пафосом.

«Дэвид Копперфильд»

Ещё более ослаблен юмор в следующем крупнейшем произведении Диккенса — «Дэвиде Копперфильде» (1849—1850). Роман этот в значительной мере автобиографический. Намерения его очень серьёзны. Дух восхваления старых устоев морали и семьи, дух протеста против новой капиталистической Англии громко звучит и здесь. Можно по-разному относиться к «Дэвиду Копперфильду». Некоторые принимают его настолько всерьёз, что считают его величайшим произведением Диккенса.

В 1850-ых гг. Диккенс достиг зенита своей славы. Он был баловнем судьбы — прославленным писателем, властителем дум и богачом, — словом, личностью, для которой судьба не поскупилась на дары.

Портрет Диккенса в ту пору довольно удачно нарисовал Честертон:

Диккенс был среднего роста. Его природная живость и малопредставительная наружность были причиной того, что он производил на окружающих впечатление человека низкорослого и, во всяком случае, очень миниатюрного сложения. В молодости у него на голове была чересчур экстравагантная, даже для той эпохи, шапка каштановых волос, а позже он носил тёмные усы и густую, пышную, тёмную эспаньолку такой оригинальной формы, что она делала его похожим на иностранца.

Прежняя прозрачная бледность лица, блеск и выразительность глаз остались у него, «отмечая ещё подвижный рот актёра и экстравагантную его манеру одеваться». Честертон пишет об этом:

Он носил бархатную куртку, какие-то невероятные жилеты, напоминавшие своим цветом совершенно неправдоподобные солнечные закаты, невиданные в ту пору белые шляпы, совершенно необыкновенной, режущей глаза белизны. Он охотно наряжался и в сногсшибательные халаты; рассказывают даже, что он в таком одеянии позировал для портрета.

За этой внешностью, в которой было столько позёрства и нервности, таилась большая трагедия. Потребности Диккенса были шире его доходов. Беспорядочная, чисто богемная натура его не позволяла ему внести какой бы то ни было порядок в свои дела. Он не только терзал свой богатый и плодотворный мозг, заставляя его чрезмерно работать творчески, но будучи необыкновенно блестящим чтецом, он старался зарабатывать громадные гонорары лекциями и чтением отрывков из своих романов. Впечатление от этого чисто актёрского чтения было всегда колоссальным. По-видимому, Диккенс был одним из величайших виртуозов чтения. Но в своих поездках он попадал в руки каких-то антрепренёров и, много зарабатывая, в то же время доводил себя до изнеможения.

Его семейная жизнь сложилась тяжело. Размолвки с женой, какие-то сложные и тёмные отношения со всей её семьёй, страх за болезненных детей делали для Диккенса из его семьи скорее источник постоянных забот и мучений.

Но все это менее важно, чем обуревавшая Диккенс меланхолическая мысль о том, что по существу серьёзнейшее в его трудах — его поучения, его призывы — остаётся втуне, что в действительности нет никаких надежд на улучшение того ужасного положения, которое было ему ясно, несмотря на юмористические очки, долженствовавшие смягчить резкие контуры действительности и для автора и для его читателей. Он пишет в это время:

С каждым часом во мне крепнет старое убеждение, что наша политическая аристократия вкупе с нашими паразитическими элементами убивают Англию. Я не вижу ни малейшего проблеска надежды. Что же касается народа, то он так резко отвернулся и от парламента, и от правительства, и проявляет по отношению и к тому, и к другому такое глубокое равнодушие, что подобный порядок вещей начинает внушать мне самые серьёзные и тревожные опасения. Дворянские предрассудки, с одной стороны, и привычка к подчинению — с другой, — совершенно парализуют волю народа. Все рухнуло после великого XVII века. Больше не на что надеяться.

Личностные странности

Диккенс нередко самопроизвольно впадал в транс, был подвержен видениям и время от времени испытывал состояния дежавю. О другой странности писателя рассказал Джордж Генри Льюис, главный редактор журнала «Фортнайтли ревью» (и близкий друг писательницы Джордж Элиот). Диккенс однажды рассказал ему о том, что каждое слово, прежде чем перейти на бумагу, сначала им отчетливо слышится, а персонажи его постоянно находятся рядом и общаются с ним. Работая над «Лавкой древностей», писатель не мог спокойно ни есть, ни спать: маленькая Нелл постоянно вертелась под ногами, требовала к себе внимания, взывала к сочувствию и ревновала, когда автор отвлекался от нее на разговор с кем-то из посторонних. Во время работы над романом «Мартин Чеззлвитт» Диккенсу надоедала своими шуточками миссис Гамп: от неё ему приходилось отбиваться силой. «Диккенс не раз предупреждал миссис Гамп: если она не научится вести себя прилично и не будет являться только по вызову, он вообще не уделит ей больше ни строчки!», — писал Льюис. Именно поэтому писатель обожал бродить по многолюдным улицам. «Днем как-то можно еще обойтись без людей, — признавался Диккенс в одном из писем, но вечером я просто не в состоянии освободиться от своих призраков, пока не потеряюсь от них в толпе». «Пожалуй, лишь творческий характер этих галлюцинаторных приключений удерживает нас от упоминания о шизофрении в качестве вероятного диагноза», — замечает парапсихолог Нандор Фодор, автор очерка «Неизвестный Диккенс» (1964, Нью-Йорк).

Поздние произведения

Этой меланхолией проникнут и великолепный роман Диккенса «Тяжёлые времена». Роман этот является самым сильным литературно-художественным ударом по капитализму, какой был ему нанесён в те времена, и одним из сильнейших, какие вообще ему наносили. По-своему грандиозная и жуткая фигура Боундерби написана с подлинной ненавистью. Но Диккенс спешит отмежеваться и от передовых рабочих.

Конец литературной деятельности Диккенса ознаменовался ещё целым рядом превосходных произведений. Роман «Крошка Доррит» (Little Dorrit, 1855—1857) сменяется знаменитой «Повестью о двух городах» (A Tale of Two Cities, 1859), историческим романом Диккенса, посвящённым французской революции. Диккенс отшатнулся от неё, как от безумия. Это было вполне в духе всего его мировоззрения, и, тем не менее, ему удалось создать по-своему бессмертную книгу.

Диккенс на фотографии Джеремайи Гёрни во время нью-йоркской поездки 1867—1868 гг.

К этому же времени относятся «Большие надежды» (1860) — автобиографический роман. Герой его — Пип — мечется между стремлением сохранить мелкотравчатый мещанский уют, остаться верным своему середняцкому положению и стремлением вверх к блеску, роскоши и богатству. Много своих собственных метаний, своей собственной тоски вложил в этот роман Диккенс. По первоначальному плану роман должен был кончиться плачевно, в то время как Диккенс всегда избегал тяжёлых концов для своих произведений и по собственному добродушию, и зная вкусы своей публики. По тем же соображениям он не решился окончить «Большие надежды» полным их крушением. Но весь замысел романа ясно ведёт к такому концу.

На высоты своего творчества поднимается Диккенс вновь в своей лебединой песне — в большом полотне «Наш общий друг» (1864). Но это произведение написано как бы с желанием отдохнуть от напряжённых социальных тем. Великолепно задуманный, переполненный самыми неожиданными типами, весь сверкающий остроумием — от иронии до трогательного юмора — этот роман должен, по замыслу автора, быть ласковым, милым, забавным. Трагические его персонажи выведены как бы только для разнообразия и в значительной степени на заднем плане. Все кончается превосходно. Сами злодеи оказываются то надевшими на себя злодейскую маску, то настолько мелкими и смешными, что мы готовы им простить их вероломность, то настолько несчастными, что они возбуждают вместо гнева острую жалость.

В этом своём последнем произведении Диккенс собрал все силы своего юмора, заслоняясь чудесными, весёлыми, симпатичными образами этой идиллии от овладевшей им меланхолии. По-видимому, однако, меланхолия эта должна была вновь хлынуть на нас в детективном романе Диккенса «Тайна Эдвина Друда» (The Mystery of Edwin Drood). Роман этот начат с большим мастерством, но куда он должен был привести и каков был его замысел, мы не знаем, ибо произведение осталось неоконченным. 9 июня 1870 г. пятидесятивосьмилетний Диккенс, не старый годами, но изнурённый колоссальным трудом, довольно беспорядочной жизнью и множеством всяких неприятностей, умирает в Гейдсхилле от инсульта.

После смерти

Слава Диккенса продолжала расти после его смерти. Он был превращён в настоящего бога английской литературы. Его имя стало называться рядом с именем Шекспира, его популярность в Англии 1880—1890-х гг. затмила славу Байрона. Но критика и читатель старались не замечать его гневных протестов, его своеобразного мученичества, его метаний среди противоречий жизни. Они не поняли и не хотели понять, что юмор был часто для Диккенса щитом от чрезмерно ранящих ударов жизни. Наоборот, Диккенс приобрёл прежде всего славу весёлого писателя весёлой старой Англии. Диккенс — это великий юморист, — вот что вы услышите прежде всего из уст рядовых англичан из самых различных классов этой страны.

В честь Диккенса назван кратер на Меркурии.

Диккенс в России

Титульная страница первого тома Полного собрания сочинений (1892)

На русском языке переводы произведений Диккенса появились в конце 1830-х годов. В 1838 году в печати появились отрывки «Посмертных записок Пиквикского клуба», позднее были переведены рассказы из цикла «Очерки Боза». Все его большие романы переведены по несколько раз, переведены и все мелкие произведения, и даже ему не принадлежащие, но правленные им как редактором.

Среди дореволюционных переводчиков Диккенса:

  • В. А. Солоницын («Жизнь и приключения английского джентльмена мистера Николая Никльби, с правдивым и достоверным Описанием успехов и неудач, возвышений и падений, словом, полного поприща жены, детей, родственников и всего вообще семейства означенного джентльмена», «Библиотека для чтения», 1840),
  • О. Сенковский («Библиотека для чтения»),
  • А. Кронеберг («Святочные рассказы Диккенса», «Современник», 1847 № 3 — пересказ с переводом отрывков; повесть «Битва жизни», там же),
  • И. И. Введенский («Домби и Сын», «Договор с привидением», «Замогильные записки Пиквикского клуба», «Давид Копперфильд»);
  • позднее — З. Журавская («Жизнь и приключения Мартина Чезлвита», 1895; «Без выхода», 1897),
  • В. Л. Ранцов, М. А. Шишмарева («Посмертные записки Пикквикского клуба», «Тяжёлые времена» и другие),
  • Е. Г. Бекетова (сокращённый перевод «Давид Копперфильд» и другие).

В 1930-е гг. новые переводы Диккенса были сделаны Густавом Шпетом, Аркадием Горнфельдом, работавшими в соавторстве Александрой Кривцовой и Евгением Ланном. Эти переводы подвергались позднее критике — например, Норой Галь — как «сухие, формалистические, неудобочитаемые»[1]. Некоторые ключевые произведения Диккенса были в 1950-60-е гг. заново переведены Ольгой Холмской, Натальей Волжиной, Верой Топер, Евгенией Калашниковой, Марией Лорие.

Основные произведения

  • Очерки Боза (Sketches by Boz), 1836)
  • Посмертные записки Пиквикского клуба (The Posthumous Papers of the Pickwick Club), публиковались ежемесячными выпусками, апрель 1836 — ноябрь 1837
  • Оливер Твист (The Adventures of Oliver Twist), февраль 1837 — апрель 1839
  • Николас Никльби (The Life and Adventures of Nicholas Nickleby), апрель 1838 — октябрь 1839
  • Лавка древностей (The Old Curiosity Shop), еженедельные выпуски, апрель 1840 — февраль 1841
  • Барнеби Радж (Barnaby Rudge: A Tale of the Riots of 'Eighty), февраль—ноябрь 1841
  • Рождественские повести (The Christmas books):
    • Рождественская песнь (A Christmas Carol), 1843
    • Колокола (The Chimes), 1844
    • Сверчок за очагом (The Cricket on the Hearth), 1845
    • Битва жизни (The Battle of Life), 1846
    • Гонимый человек (The Haunted Man and the Ghost's Bargain), 1848
  • Мартин Чезлвит (The Life and Adventures of Martin Chuzzlewit), январь 1843 — июль 1844
  • Домби и сын (Dombey and Son), октябрь 1846 — апрель 1848
  • Дэвид Копперфилд (David Copperfield), май 1849 — ноябрь 1850
  • Холодный дом (Bleak House), март 1852 — сентябрь 1853
  • Тяжёлые времена (Hard Times: For These Times), апрель—август 1854
  • Крошка Доррит (Little Dorrit), декабрь 1855 — июнь 1857
  • Повесть о двух городах (A Tale of Two Cities), апрель—ноябрь 1859
  • Большие надежды (Great Expectations), декабрь 1860 — август 1861
  • Наш общий друг (Our Mutual Friend), май 1864 — ноябрь 1865
  • Тайна Эдвина Друда (The Mystery of Edwin Drood), апрель 1870 — сентябрь 1870. Опубликованы только 6 из 12 выпусков, роман не закончен.

Литература

См. также

Источники

  1. ↑ Нора Галь. Помню… // Нора Галь: Воспоминания. Статьи. Стихи. Письма. Библиография. — М.: АРГО-РИСК, 1997. — С.57-64.

Ссылки


В статье использован текст из Литературной энциклопедии 1929—1939, перешедший в общественное достояние,
так как автор — А. Луначарский — умер в 1933 году.

Источник: Чарльз Диккенс

Эдгар Аллан По

Эдгар Аллан По
Edgar Allan Poe

Дагерротип, сделанный в 1848 году, за год до смерти
Имя при рождении:

Эдгар Аллан По
Дата рождения:

19 января 1809
Место рождения:

Бостон
Дата смерти:

7 октября 1849
Место смерти:

Балтимор
Род деятельности:

прозаик, поэт, литературный критик, редактор
http://www.poe.su
Произведения в Викитеке?.

Э́дгар А́ллан По (англ. Edgar Allan Poe; 19 января 1809 года — 7 октября 1849 года) — американский писатель, поэт, литературный критик и редактор, является представителем американского романтизма. Наибольшую известность получил за свои «мрачные» и детективные рассказы. По был одним из первых американских писателей, кто создавал свои произведения в виде коротких рассказов, и считается создателем детективно-фантастического жанра в литературе. Его творчество способствовало появлению жанра научной фантастики.[1]

Содержание

Биография

Мемориальная доска, установленная примерно в том месте в Бостоне, где родился Эдгар Аллан По.

Эдгар Аллан По родился 19 января 1809 года в Бостоне, США. Его родители, актёры бродячей труппы, умерли, когда Эдгару было всего два года. Мать Эдгара, Элизабет Арнольд По, была англичанкой, отец Эдгара, Дэвид По,— американцем ирландского происхождения. Мальчика принял и усыновил зажиточный купец из Виргинии Джон Аллан.

Детство

Детство Эдгара прошло в обстановке достаточно богатой. Алланы не жалели средств на его воспитание, и хотя порой дела их шли неудачно (порой им даже грозило банкротство), мальчик этого не чувствовал: его одевали «как принца», у него была своя лошадь, свои собаки. Когда Эдгару было шесть лет, Алланы поехали в Англию и отдали мальчика в дорогой пансион в Лондоне, где он проучился пять лет. По возвращении Алланов в 1820 году в США Эдгар поступил в колледж в Ричмонде, который кончил в 1826 году. Заканчивать образование Эдгара отправили в университет в Ричмонде, тогда только что основанный.

Эдгар развился рано: в пять лет он читал, рисовал, писал, декламировал, ездил верхом. В школе он хорошо учился, приобрёл большой запас знаний по литературе, особенно английской и латинской, по всеобщей истории, по математике, по некоторым отраслям естествознания, таким как астрономия, физика. Физически Эдгар был силён, участвовал во всех шалостях товарищей, а в университете — во всех их кутежах. Характер будущего поэта с детства был неровный, страстный, порывистый. В его поведении отмечали много странного. С ранних лет Эдгар писал стихи, увлекался фантастическими планами, любил производить психологические опыты над собой и другими. Сознавая своё превосходство, он давал другим это чувствовать.

Жизнь в богатстве кончилась для Эдгара, когда ему не было и полных 17 лет. В университете он пробыл всего год. Осенью 1826 года произошел разрыв между Джоном Алланом и его приёмным сыном. Кто был «виноват», теперь выяснить трудно. Есть свидетельства, неблагоприятные для Эдгара. Например, подтверждено, что он подделал векселя с подписью Джона Аллана, что однажды, пьяный, наговорил ему грубостей, замахнулся на него палкой и т. п. С другой стороны, неизвестно, что терпел гениальный юноша от разбогатевшего покровителя (Джон Аллан получил неожиданное наследство, превратившее его уже в миллионера), чуждого вопросам искусства и поэзии. По-видимому, искренне любила Эдгара только госпожа Аллан, а её муж давно уже был недоволен эксцентричным приёмышем. Поводом к ссоре послужило то, что Аллан отказался заплатить карточные долги Эдгара. Юноша считал их «долгами чести» и не видел иного исхода для спасения этой «чести», как покинуть богатый дом, где воспитывался.

Молодость

Место службы По — бостонский Форт Независимости

Для Эдгара По началась скитальческая жизнь. Покинув дом Алланов, он поехал в родной Бостон, где под псевдонимом «Бостонец» напечатал сборник стихов «Тамерлан и другие стихотворения», так и не вышедший в свет. Это издание, вероятно, поглотило все сбережения юноши. Не имея приюта, он решился на крутой шаг — и поступил солдатом в армию под вымышленным именем. Службу он нёс около года, был у начальства на хорошем счету и даже получил чин сержант-майора. В начале 1828 года поэт, однако, не выдержал своего положения и обратился к приёмному отцу, прося помощи, и, вероятно, выражал раскаяние. Джон Аллан, может быть по ходатайству жены, пожалел юношу, оплатил наём заместителя и выхлопотал Эдгару освобождение. Но, приехав в Ричмонд, Эдгар уже не застал своей покровительницы: госпожа Аллан умерла за несколько дней до того (28 февраля 1829 года).

Получив свободу, Эдгар По вновь обратился к поэзии. Он вновь побывал в Балтиморе и познакомился там со своими родственниками по отцу — с сестрой, бабушкой, дядей Георгом По и его сыном Нельсоном По. Последний мог познакомить Эдгара с редактором местной газеты, Уильямом Гвином. Через Гвина Эдгар получил возможность обратиться к видному тогда нью-йоркскому писателю Джону Нилу. И Гвину, и Нилу начинающий поэт представил на суд свои стихи. Отзыв, при всех оговорках, был самый благоприятный. Результатом было то, что в конце 1829 года в Балтиморе был вторично издан сборник стихов По под его именем, озаглавленный «Аль-Аарааф, Тамерлан и малые стихотворения». На этот раз книжка поступила в магазины и в редакции, но прошла незамеченной.

Между тем Джон Аллан настаивал, чтобы Эдгар закончил своё образование. Решено было, что он поступит в Военную академию в Вест-Пойнте. В марте 1830 года, по ходатайству Аллана, Эдгар всё же был принят в число студентов, хотя по возрасту не подходил. Его приёмный отец подписал за него обязательство отслужить в армии пять лет. Эдгар неохотно шёл в академию. Нормальным порядком покинуть её стены он не мог. С обычной горячностью он взялся за дело и сумел добиться, что в марте 1831 года его исключили. Этим юный поэт вновь вернул себе свободу, но, конечно, вновь рассорился с Джоном Алланом.

Из Вест-Пойнта Эдгар По уехал в Нью-Йорк, где поспешил издать третий сборник стихов, названный, однако, «вторым изданием»: «Поэмы Эдгара А. По. Второе издание». Средства на издание собраны подпиской; подписались многие товарищи из академии, ожидающие, что найдут в книге те стихотворные памфлеты и эпиграммы на профессоров, которыми студент Аллан-По стал известен в школе. Но им пришлось разочароваться. Покупателей у книги, оценённой в два с половиной доллара, не нашлось.

В 1831 году ему пришлось обращаться к приёмному отцу, чтобы тот выдавал денежные пособия. Но они были крайне незначительны.

По женился на своей тринадцатилетней кузине, Виргинии Клемм. Её ранняя смерть оказала влияние на некоторые произведения поэта.

С осени 1831 по осень 1833 года — самый тяжёлый период для Эдгара По. Летом 1831 года Эдгар жил в Балтиморе у своей тётки г-жи Клемм — матери той Виргинии, которая позже стала женой поэта. С осени 1831 года его следы теряются. К концу этого периода Эдгар По дошёл до крайней нищеты. По женился в 1836 году на Виргинии Клемм. Ему было 27, ей 13.

Несомненно, что в эти годы молодой поэт много работал. Им был написан ряд новелл — лучших в раннем периоде его творчества. Осенью 1833 года балтиморский еженедельник объявил конкурс на лучший рассказ и лучшее стихотворение. Эдгар По послал шесть рассказов и отрывок в стихах «Колизей». Члены жюри единогласно признали лучшими и рассказ, и стихи Эдгара По. Однако, не считая возможным выдать две премии одному и тому же лицу, премировали только рассказ «Рукопись, найденная в бутылке» (англ. MS. Found in a Bottle), за который автору выдали сто долларов. Деньги подоспели вовремя. Автор буквально голодал.

1830-е — 1840-е годы

В период с 1833 по 1840 годы автор выпускает много поэм и рассказов, работает в журналах «Southern Literary Messenger» в Ричмонде. В 1841—1843 годах жил с семьёй в предместье в Филадельфии и работал в журналах «Burton’s Gentleman’s Magazine» и «Graham’s Magazine». В Филадельфии Эдгар По также намеревался издавать собственный журнал «The Stylus» (или «The Penn»), но эта затея не удалась.

Однако вскоре его подстерегало серьёзное испытание. У Виргинии после пения лопнул кровеносный сосуд и она находилась при смерти (она была больна туберкулёзом).

К тому же в 1846 года нью-йоркский журнал «Broadway Journal», с которым он сотрудничал, закрылся, и По утратил средства к существованию. Возобновилась бедственная жизнь.

Последние годы жизни

Могила Эдгара Аллана По в Балтиморе

Последние годы жизни Эдгара По, 1847—1849, были годами метаний, полубезумия, высоких успехов, горестных падений и постоянной клеветы врагов. Виргиния, умирая, взяла клятву с г-жи Шью, подруги Эдгара, никогда не покидать его. Эдгар По ещё пленялся женщинами, воображал, что влюблён, даже шла речь о женитьбе. В жизни он держал себя странно, однако успел издать ещё несколько гениальных произведений.

Но недуг уже разрушал жизнь поэта; припадки алкоголизма становились всё мучительнее, нервозность возрастала почти до психического расстройства. Г-жа Шью, не умевшая понять болезненного состояния поэта, сочла нужным устраниться из его жизни. Осенью 1849 года наступил конец. Полный химерических проектов, считая себя вновь женихом, Эдгар По в сентябре этого года с большим успехом читал в Ричмонде лекцию о «Поэтическом принципе». Из Ричмонда Эдгар По выехал, имея 1500 долларов в кармане. Что затем произошло, осталось тайной. Может быть, поэт подпал под влияние своей болезни; может быть, грабители усыпили его наркотиком. Эдгара По нашли в бессознательном состоянии, ограбленным. Его привезли в Балтимор, где Эдгар По и умер в больнице 7 октября 1849 года.

Литературное творчество

По начал свою литературную деятельность с поэзии, опубликовав ещё в 1827 году в Бостоне томик стихов «Al-Aaraaf, Tamerlane and other poems» («Аль-Аарааф, Тамерлан и другие стихотворения»). Как прозаик По выступил в 1833 году, написав «Рукопись, найденную в бутылке» («A manuscript found in a bottle»).

Творчество По находилось под влиянием романтизма, уже завершавшего свой путь на Западе. «Мрачная фантастика, постепенно исчезавшая из европейской литературы, вспыхнула ещё раз оригинально и ярко в „страшных рассказах“ По — то был эпилог романтизма» (Фриче). На творчество По оказали сильное влияние английские и немецкие романтики, особенно Гофман (недаром По увлекался немецкой литературой и идеалистической философией); ему родственен зловеще-мрачный оттенок гофмановских фантазий, хотя он и заявил о себе: «Ужас моих рассказов не от Германии, а от души». Слова Гофмана: «Жизнь — безумный кошмар, который преследует нас до тех пор, пока не бросит наконец в объятия смерти» выражают собой основную идею «страшных рассказов» По — идею, которая вместе со своеобразным стилем её выражения родилась уже в первых рассказах По и только углублялась, обрабатывалась с большим мастерством в его дальнейшем художественном творчестве.

Малларме говорил от имени младшего поколения символистов — он был их признанным лидером.

Он остался в истории поэзии и как художник, считавший поверхностной самую мысль, будто гений несовместим с мастерством, обретаемым упорной и вполне осознанной работой, так что в итоге самое тонкое переживание, самый неуловимый оттенок мысли оказываются доступны словесному воплощению, основывающемуся на точном расчете. Вдохновенная математика По отталкивала его литературных современников, они замечали только геометрию, но не находили в его стихах истинного чувства, которое придало бы произведению завершенность и высокий смысл. В 1845 году вышла самая значительная прижизненная книга По «Ворон и другие стихотворения». Рецензируя её, поэт Джеймс Рассел Лоуэлл заключает, что автор превосходно обтесал груду камней, которых хватило бы на впечатляющую пирамиду, но все они так и остались валяться перед площадкой для будущей постройки, не образовав хотя бы фундамента.

Эстетические взгляды «безумного Эдгара»

Едва ли не первым у себя на родине Э. По пытался постичь природу и назначение искусства и выработать стройную систему эстетических принципов. Он настаивал на «приложении строгого метода ко всякой области мыслительной работы», включая художественное творчество. Во многих ключевых положениях литературная теория По опирается на эстетические взгляды английского поэта С. Т. Колриджа, чьё воздействие на американский романтизм очень велико. Но многие эстетические идеи По глубоко оригинальны, плодотворны и, что очень важно, воплощены в его собственном художественном творчестве.

Свои теоретические взгляды По изложил в статьях «Философия обстановки» (1840), «Философия творчества» (1846), «Поэтический принцип» (опубл. 1850), заметках «Marginalia» (1844), многочисленных рецензиях. Подобно всем романтикам, он исходит из противопоставления отталкивающей и грубой реальности и романтического идеала Красоты. Стремление к этому идеалу, по мнению писателя, заложено в природе человека. Задача искусства и состоит в том, чтобы создавать прекрасное, даря людям высшее наслаждение. Один из противоречивых моментов эстетики По — взаимоотношения красоты и этики. Он демонстративно противопоставляет поэзию истине и морали: «Её взаимоотношения с интеллектом имеют лишь второстепенное значение. С долгом и истиной она соприкасается только случайно» («Поэтический принцип»). Необходимо учесть, что в данном случае «истина» для По — отвратительная реальность окружающего повседневного мира. его позиция подчёркивает значимость эстетических критериев и полемически направлена против дидактизма и утилитарного взгляда на искусство. Она отнюдь не сводится к эстетскому принципу «искусства ради искусства», авторство которого приписывает По американская критика.

По также утверждает, что создание Красоты есть не мгновенное озарение таланта, а итог целенаправленных размышлений и точного расчёта. Отрицая спонтанность творческого процесса, По в «Философии творчества» подробно рассказывает о том, как им было написано знаменитое стихотворение «Ворон». Он утверждает, что «ни один из моментов в его создании не может быть отнесён на счёт случайности или интуиции, что работа ступень за ступенью шла к завершению с точностью и жёсткой последовательностью, с какими решают математические задачи». Разумеется, По не отрицал роли воображения и в данном случае сознательно выбрал Тольку одну — рационалистическую — сторону творческого акта. Акцент на ней необходим для того, чтобы преодолеть хаотичность и дезорганизованность современной ему романтической поэзии и прозы. Требование эстетической «отделанности», «завершённости» произведения у По является новаторским и смелым. Его эстетическую систему можно назвать «рационалистическим романтизмом». В центре её — идея гармонии, соразмерности и пропорциональности всех элементов художественного произведения. Насколько неустроен и бесприютен был писатель в реальной жизни, настолько же велика у него тяга к упорядоченности и симметрии в искусстве, будь то убранство комнаты («Философия обстановки»), картина мироздания («Эврика»).

В основе этой гармонии лежит главный, по мнению По, принцип композиции: «сочетание событий и интонаций, кои наилучшим образом способствовали бы созданию нужного эффекта». То есть всё в стихотворении или рассказе должно служить такому воздействию на читателя, которое заранее «запланировано» художником. Всё — каждая буква, каждое слово, каждая запятая — должно работать на «эффект целого». Если первая фраза не связана с общим замыслом, значит, автор потерпел неудачу с самого начала. Прекрасным примером того, как сам По достигает своей цели, может служит первый абзац рассказа «Падение дома Ашеров», где с помощью лексики физически ощутима создаётся атмосфера надвигающегося несчастья, меланхолии, тревоги: «Весь этот нескончаемый пасмурный день, в глухой осенней тишине под низко нависшим хмурым небом, я одиноко ехал верхом по безотрадным неприветливым местам — и, наконец, когда уже смеркалось, передо мной предстал сумрачный дом Ашеров. Едва я его увидел, мною, не знаю почему, овладело нестерпимое уныние». Такая интенсивность использования выразительных средств — не только лексических, но и фонетических, синтаксических — присуща как прозе, так и поэзии По.

Из принципа «эффекта целого» вытекает очень важное для По требование ограничения объёма художественного произведения. Пределом служит «возможность прочитать их за один присест», так как в противном случае при дробном восприятии читаемого вмешаются будничные дела и единство впечатления будет разрушено. По утверждает, что «больших стихотворений или поэм вообще не существует», это «явное противоречие в терминах» («Поэтический принцип»). Сам он последовательно придерживался малой формы и в поэзии, и в прозе. Заметную роль в эстетике По играет принцип оригинальности. Писатель считает, что без элемента необычности, новизны волшебство красоты недостижимо. Оригинальность же достигается воображением, деятельной фантазией.

«Рационалистический романтизм» По соединил смелый полёт воображения с математическим расчётом и железной логикой. Важной заслугой эстетической системы По является то, что в ней подчёркнуто значение формы в художественном творчестве, показана необходимость всегда держать её под контролем.

(В. Г. Прозоров)

Поэзия

Единственной законной сферой поэзии По считал область прекрасного. Его определение поэзии — «создание прекрасного посредством ритма». Отворачиваясь от «жизни как она есть», По в своих стихах создаёт иную реальность, неясную и туманную, реальность грёз и мечты. Поэтические шедевры По — «Ворон», «Аннабель Ли», «Улялюм», «Колокола», «Линор» и др. — бессюжетны и не поддаются логическому толкованию прозой. Большинство из них тематически связано с гибелью прекрасной возлюбленной. Здесь, вероятно, соединились и факты личной биографии поэта (ранняя смерть матери и жены), и эстетический принцип; во всяком случае, По утверждает, что «смерть прекрасной женщины, вне всякого сомнения, является наиболее поэтическим предметом на свете» («Философия творчества»).

Женские образы в поэзии (как, впрочем, и в прозе) По носят идеальный, надчувственный характер, они подчёркнуто бесплотны. Всем им присущ оттенок болезненной экзальтации и переутончённости. Они слишком прекрасны и чисты, чтобы жить. Мысль о несовместимости идеальной красоты и грубой реальности выражена здесь с трагической силой.

Поэзия По исполнена чувства безысходной меланхолии, сознания обречённости всего светлого и прекрасного: «Разбит, разбит золотой сосуд! Плыви, плыви, похоронный звон» («Линор»). Содержательные моменты часто уступают место настроению. Оно создаётся не с помощью образов действительности, а посредством разнообразных ассоциаций, неопределённых, туманных, возникающих «на той грани, где смешиваются явь и сон». Стихи По рождают сильнейший эмоциональный отклик. Так, о «Вороне» современники говорили, что его чтение вызывает физическое ощущение «мороза по коже».

Это воздействие, которое чем-то сродни гипнотическому, достигается прежде всего с помощью музыкального начала. Музыка для По — «совершенное выражение души или идеи в поэзии». По его мнению, поэзия и поэтическая техника рождаются из музыки. Говоря о поэзии, По нередко использует музыкальную терминологию, например, он сравнивает время звучания строки с музыкальным тактом. Смысловые и звуковые структуры в стихах По сливаются, образуя единое целое, так что музыка стиха несёт смысловую нагрузку. Поэт считал, что метр сам по себе допускает немного вариаций, а возможности ритмического и строфического характера абсолютно бесконечны.

И действительно, По демонстрирует настоящую магию стиха, доводя до совершенства мелодику, технику внутренних рифм, аллитераций и ассонансов, параллелизмов и повторов, ритмических перебоев и рефренов-заклинаний. Он виртуозно, как никто до него в мировой поэзии, использует звуковую организацию поэтической речи. Реализация связи «звук и смысл» происходит как на уровне ономатопеи — имитации звуковых особенностей явлений, так и на уровне звукового символизма (когда тот или иной звук независимо от смысла слов воспринимается как «светлый», «радостный», или «тёмный», «печальный»). Многочисленные повторы слов и целых строк также напоминают вариацию музыкальной фразы. О насыщенности стихов По средствами фонетической образности дают представление хотя бы эти две строки из «Ворона»: «Шёлковый тревожный шорох в пурпурных портьерах, шторах / Полонил, напомнил смутным ужасом меня всего…»

Это знаменитое стихотворение построено на серии обращения лирического героя к птице, залетевшей в бурную ночь в его комнату. На все вопросы ворон отвечает одним и тем же словом «Nevermore» — «никогда». Поначалу это кажется механическим повторением зазубренного слова, но повторяющийся рефрен звучит пугающе уместно в ответ на слова скорбящего об умершей возлюбленной героя стихотворения. Наконец, он хочет узнать, суждено ли ему хотя бы на небесах вновь встретиться с той, что покинула его на земле. Но и здесь приговором звучит «Nevermore». В финале стихотворения чёрный ворон из учёной говорящей птицы превращается в символ скорби, тоски и безнадёжности: невозможно вернуть любимую или избавиться от мучительной памяти.

И сидит, сидит над дверью Ворон, оправляя перья,
 С бюста бледного Паллады не слетает с этих пор;
 Он глядит в недвижном взлёте, словно демон тьмы в дремоте,
 И под люстрой в позолоте, на полу он тень простёр,
 И душой из этой тени не взлечу я с этих пор.
 Никогда, о Nevermore.

— перевод Зенкевича

В стихотворении «Улялюм» герой, блуждающий вдвоём со своей душой Психеей по загадочной местности серых небес и сухих листьев, приходит к склепу, где год назад он похоронил свою возлюбленную Улялюм. Он вспоминает «октябрьскую ночь без просвета», когда он принёс сюда «мёртвую ношу». Но главное в стихотворении не туманный сюжет, а гипнотическая музыка, погружающая читателя в мир теней, шорохов, вечной осени, зловещего лунного мерцания. И вновь заклинанием звучит рефрен:

Эта ночь была — ночь без просвета,
 Самый год в эту ночь умирал, -
 Что за демон сюда нас зазвал?
 О, я знаю теперь: это — Обер,
 О я знаю теперь: это — Вир,
 Это — дымное озеро Обер
 И излюбленный ведьмами Вир.!

— перевод Бальмонта

В «Колоколах» звукопись По достигает предела изощрённости. В каждой из четырёх частей стихотворения мелодически воссоздан звон «серебряных» колокольцев на санях для весёлого катанья, «золотых» свадебных колоколов, «медного» набата тревоги, «железного» заупокойного колокола. И каждый из них соответствует какому-то этапу в жизни человека: радость детства, счастье любви, страдания взрослого мира и смерть. В звоне колоколов символически воплощён трагический удел человека. Великий русский композитор С. В. Рахманинов написал на русский текст стихотворения музыку — поэму для оркестра, хора и солистов.

(В. Г. Прозоров)

Жизненные Страхи

Безысходный ужас жизни, безраздельно господствующий над человеком, мир как царство безумия, гибель и распад как предопределённый жестокой верховной силой удел человека — таково содержание «страшных рассказов» По. Смерть как проявление сверхъестественного (смерть прекрасной женщины в таинственной обстановке) — вот тема рассказа «Ligeia» (Лигейя, 1838), одного из лучших рассказов По.

В нём поставлена проблема преодоления смерти, чудесного, загадочного воскресения Лигейи. В рассказе «Berenice» (Береника) отшельник-созерцатель Эгей проникся маниакальной идеей, что он должен обладать прекрасными зубами своей умирающей невесты Береники, и выламывает их, совершая это кощунство над ещё живым, ещё трепещущим телом. В других рассказах дана тема утраты возлюбленной («Eleonora», «Morella» и др.), возникшая задолго до смерти любимой жены По — Виргинии (ум. в 1847).

Проблема борьбы добра со злом, раздвоения психики, тяги человека к злу поставлена в рассказе о двойнике «William Wilson» (Вильям Вильсон), та же тяга к преступлению, злу и уничтожению характеризует героев рассказов «The Imp of the perverse» (Демон извращенности, 1845), «Metzengerstein» (Метценгерштейн), «The black cat» (Чёрный кот, 1843), «The tell-tale heart» (Сердце-обличитель, 1843) и другие. Метампсихоз, передача мыслей на расстоянии, является темой рассказа «Сказка скалистых гор» и существенным компонентом одного из наиболее впечатляющих рассказов По — «The fall of the house of Usher» (Падение дома Эшеров). В древнем, мрачном, полном какой-то особой гнетущей атмосферы замке живёт последний его владелец — Родерик Эшер; с болезненно-нервной, изощрённой восприимчивостью он сквозь шум грозы слышит, как пытается вырваться из гроба заживо похороненная им в фамильном склепе сестра, но не в силах пойти и помочь ей — у него маниакальная «боязнь» ужаса. Сестра появляется в окровавленном саване, ужас убивает её брата, они оба умирают, и замок Ашер падает, разрушенный грозой.

Родерик — по сути основной и единственный герой По, по-разному повторённый в других рассказах: это — нервный, болезненно-восприимчивый созерцатель, любящий редкие книги, отшельник, боящийся жизни; он так же условен, как и излюбленная героиня По — загадочная, таинственно-мудрая, угасающая прекрасная женщина. Герои По — во власти рока, предопределившего их гибель; они безвольны, в них нет силы для протеста против жизни, ощущаемой как кошмар и зло. Каждый из них — жертва какой-нибудь навязчивой идеи, они не живые люди с реальными чувствами и страстями, а отвлечённые фигуры, почти схемы, которым только исключительное мастерство художника придаёт жизненность.

По пытается преодолеть безволие своих героев: наделяя их силой мысли, он прославляет волю. Слова Джозефа Гленвилля: «Человек не уступил бы ангелам, ни самой смерти, если бы не слабость его воли», он поставил эпиграфом к «Лигейе». Но если самое неестественное и непостижимое, развиваясь со строгой логической последовательностью в рассказах По, заставляет читателя поверить в невероятное, то здесь мастерство По не помогло — герои его остались безвольны. По невнимателен к среднему человеческому характеру, к психологии и быту обыкновенного человека, его интересует только необычное, анормальное. С первой же строки произведения все элементы стиля — композиция, подбор слов, логика повествования — направлены на достижение определённого, заранее рассчитанного эффекта, поражающего читателя в кульминационном пункте рассказа, — недаром избираются такие ужасные моменты, как преждевременное погребение, замуровывание живьём и т. д.

Сверхъестественное у По — это рассудочно избранный путь для достижения эффекта. Эффектами же определено условное изображение героев у По, которое соответствует условному реализму его диких и безлюдных пейзажей («Свидание», «Лигейя», «Падение дома Ашеров» и другие). Гофман, например, в отличие от По, не избирает нарочито неестественного антуража средневековья — у него самые невероятные события совершаются в обычной обывательски-бюргерской обстановке. Характерна также любовь По к показу мира через вещи, драгоценности и т. д. — черта, которую унаследовал Уайльд.

Научно-фантастические рассказы По — «Приключение некоего Ганса Пфалля», «Небывалый аэростат», «Низвержение в Мальстрем», как и единственный его роман «The narrative of Arthur Gordon Pym of Nantucket» (Повесть о приключениях Артура Гордона Пима, 1838) — обнаруживают чрезвычайно большую изобретательность и обычное мастерство стиля; но фантазия По слишком слаба и бледна по сравнению с развитием реальной техники — она иногда сводится просто к логическому развёртыванию уже известных изобретений («Небывалый аэростат») или перечислению фактов («1002 сказка Шехерезады», 1845).

Наука для По — лишь средство проявления непостижимого, помогающее придать этому непостижимому (корабль, растущий, как тело, пучина, поглощающая корабли на Южном полюсе, и пр.) большую долю вероятности благодаря использованию точных географических данных, химических рецептов, сведений о морском деле и т. д. Наука здесь играет декоративную роль, поскольку По стремится лишь к наукообразности и мистифицированию читателя, причём в научно-фантастических рассказах развёртывается та же тема неизбежной гибели героев. По, будучи в «страшных рассказах» и поэзии завершителем романтизма, оказал в области фантастики влияние на ряд западноевропейских писателей. От «Золотого жука» с поисками клада и криптограммами литература приходит к «Острову сокровищ» Стивенсона, от «Ганса Пфалля» — к «Путешествию на луну» Ж. Верна, к географической декоративности ряда романов и пр.

Склонность По к умозрительному анализу, к последовательно-логическому развёртыванию событий, даже невероятных, ярко проявилась в его детективных рассказах — «Убийство на улице Морг» (The Murders in the Rue Morgue, 1841), «Тайна Мари Роже» (The Mystery of Marie Roget, 1842) и «Похищенное письмо» (The Purloined Letter, 1845). Как и в научной фантастике, По старается придать своим детективным рассказам характер фактов, имевших место в действительности, вводя в повествование полицейские протоколы, точные даты, ссылки на периодическую прессу и т. д. Клубок противоречий, противоположных друг другу, запутанных фактов постепенно развязывается благодаря стройной системе логического анализа, перед которой бессильны любые загадки. Характерно, что мотив частной собственности, безраздельно доминирующий в буржуазном детективном жанре, не находит себе места в рассказах По. Также не занимают его вопросы морали, психологии преступника и преступления — его интересует лишь техническая сторона дела (один из его рассказов так и назван «Жульничество как одна из точных наук»), сюжетный узел загадки и подведение читателя к моменту разгадки, который выполняет роль кульминационного пункта «страшных рассказов». По в своих детективных рассказах пытался приблизиться к действительности, но вместо этого получилось бегство в область аналитической мысли. Его Дюпен — предтеча и конан-дойлевского Шерлока Холмса и честертоновского пастора Брауна, и Ниро Вульфа, и Эркюля Пуаро.

Особняком в творчестве По стоит его «Eureka» (Эврика, 1848), в которой он дал мистико-пантеистическую систему, изложив основы своей философии. При этом интересно отметить, что в этой поэме была изложена гипотеза Большого Взрыва, ставшая общепринятой теорией только в XX веке.

Следует отметить ряд критических статей По, боровшегося против буржуазной литературы Севера — против Лоуэлла, Лонгфелло и других.

Оценка творчества

Оригинальность стиля По не нашла себе последователей в Америке. В то же время творчество По нашло отражение в поэзии французского символиста Бодлера, который переводит По, знакомит с ним Европу, и отсюда начинается влияние По на литературу декаданса и символизма — на Вилье де Лиль-Адама, Малларме, Метерлинка, Уайльда, Говарда Филлипса Лавкрафта, Эверса и т. п., вплоть до русских символистов.

Французский поэт Шарль Бодлер, натура, родственная По, так описал это положение: «Соединённые Штаты были для По лишь громадной тюрьмой, по которой он лихорадочно метался как существо, рождённое дышать в мире с более чистым воздухом, – громадным варварским загоном, освещаемым газом». А. Дж. Б. Шоу выразился так: «По не жил в Америке, он там умер».

Особенно много внимания По уделяли русские декаденты («Ворон», перевод Д. Мережковского, в «Северном вестнике», 1890, Ї 11; «Баллады и фантазии», «Таинственные рассказы», перевод К. Бальмонта, 1895; «Ворон», перевод В. Брюсова, в «Вопросах жизни», 1905, Ї 2). Особенно популярен был у декадентов размер «Ворона» (Бальмонт, Брюсов, «Алтея» В. Голикова).

Интересные факты

Пингвин обыкновенный распевает Харе Кришна. Блин, тебе НАДО увидеть как они зачитывались Эдгаром Аланом По

Библиография

  • The Virginia, ed. by J. A. Harrison, 17 vv., Boston, 1902;
  • E. C. Stedman a. G. E. Woodberry, 10 vv., N. Y., 1908;
  • Собр. сочин., 2 тт., изд. Пантелеева, СПб, 1896;
  • Необыкновенные рассказы, 2 тт., изд. Суворина, СПб, 1896;
  • Таинственные рассказы, перев. К. Д. Бальмонта, М., 1908;
  • Собр. сочин., 2 тт., изд. «Вестника иностранной литературы», СПб, 1911;
  • То же, перев. К. Бальмонта, 5 тт., изд. «Скорпион», М., 1911—1912 (в последнем томе очерк жизни Э. По, сост. К. Бальмонтом, и письма Э. По);
  • Стихотворения в лучших русских переводах, СПб, 1911;
  • Рассказы, 3 тт., перев. М. А. Энгельгардт, изд. «Всемирная литература», Берлин, 1923;
  • Рассказы, перев. К. Д. Бальмонта, Ростов-на-Дону, 1923;
  • Полное собрание поэм и стихотворений, перев. и предисл. Валерия Брюсова с критико-библиографическим комментарием, изд. «Всемирная литература», М.-Л., 1924;
  • Последняя шутка, Рассказы, изд. «Огонёк», М., 1927;
  • Whitman S. H., Е. А. Poe and his critics, N. Y., 1860;
  • Gill W. F., Life of E. A. Poe, 5-th ed., N. Y., 1880;
  • Lauvrière E., Un génie morbide, 2 vv., P., 1904;
  • Woodberry G. E., Life of E. A. Poe, 2 vv., Boston, 1909;
  • Seylaz L., E. Poe et les premiers symbolistes français, P., 1924;
  • Mauclair C., Le génie d’E. Poe. La légende et la vérité, Paris, 1925;
  • Stanard M. N., The dreamer, Philadelphia, 1925;
  • Alterton M., Origines of Poe’s critical theory, Jowa city, 1925;
  • Phillips M. E., E. Poe the man, 2 vv., Chicago, 1926;
  • Krutch J. W., E. A. Poe, N. Y., 1926;
  • Allen H., Israfel, The life a times of E. A. Poe, 2 vv., N. Y., 1927;
  • Lloyd J. A. T., The murder of E. A. Poe, L., 1931;
  • Lemonnier L., E. Poe et les poètes français, P., 1932;
  • Красносельский По А., В борьбе с прозой жизни, «Русское богатство», 1900, XI—XII;
  • Горленко В. Г., Новый труд об Э. Поэ, в книге автора «Отблески», СПб, 1908;
  • Аничков Е. В., Бодлер и Эдгар По, «Современный мир», 1909, II (перепеч. в книге автора «Предтечи и современники», т. I, СПб, 1910);
  • Бодлэр Ш., Эдгар По, перев. Л. Когана, Одесса, 1910;
  • Бразоль Б. Л., Критические грани, СПб, 1910;
  • Фриче В. М., Поэзия кошмаров и ужаса, М., 1912;
  • Брюсов В., Эдгар По, в книге «История западной литературы» (1800—1910), под ред. проф. Ф. Д. Батюшкова, т. III, М., 1914;
  • Динамов С., Научно-фантастические новеллы Эдгара По, «Литература и марксизм», 1931, III;
  • Его же, Новеллы Эдгара По, «30 дней», 1933, XI—XII;
  • Его же, Эдгар По — художник смерти и разложения, «Октябрь», 1934, IV.

Произведения Эдгара По

Экранизация

Произведения Эдгара По неоднократно экранизировались. В частности режиссёр Роджер Корман снял цикл фильмов по избранным произведениям По: Падение дома Ашеров (1960), Колодец и маятник (1961), Заживо погребённый (1962), Истории ужаса (1962), Ворон (1963), Заколдованный замок (1963), Маска красной смерти (1964), Гробница Лигейи (1964).


Компьютерные игры

  • The Dark Eye (1995) — компьютерная игра по мотивам творчества Эдгара По.

Примечания

  1. ↑ Stableford, Brian. «Science fiction before the genre.» The Cambridge Companion to Science Fiction, Eds. Edward James and Farah Mendlesohn. Cambridge: Cambridge University of Press, 2003. pp. 18—19.

Литература

Аллен Г. Эдгар По. — М.: Молодая гвардия, 1984. — С. 334.

Ссылки

В статье использован материал об Э. По В. Г. Прозорова, взятый из книги История зарубежной литературы XIX в.: Учеб. для филол. спец. вузов / В. Н. Богословский, А. С. Дмитриев, Н. А. Соловьёва и др.; под ред. Н. А. Соловьёвой. — М.: Высш. шк., 1991. (С. 368—383.)

В статье использован текст М. Заблудовского, перешедший в общественное достояние.

Статья основана на материалах Литературной энциклопедии 1929—1939.

Источник: Эдгар Аллан По

Натаниель Готорн

Натаниел Готорн

Натаниел Готорн (Натаниел Хоторн, англ. Nathaniel Hawthorne; 4 июля 1804, Сейлем, Массачусетс — 18 мая 1864, Плимут, Нью-Гэмпшир) — один из первых и наиболее общепризнанных мастеров американской литературы. Он внёс большой вклад в становление жанра рассказа (новеллы) и обогатил литературу романтизма введением элементов аллегории и символизма.

Содержание

Биография

Уже с детства Готорн обнаруживал крайнюю нелюдимость. Окончил Бодойнский колледж (1825). Он испытывал, особенно в молодости, угрызения совести за своих предков-пуритан, один из которых вынес обвинительный приговор салемским ведьмам. С самых ранних произведений заметное место в его прозе занимала тема вины за старые грехи, в том числе грехи предков.

Первый роман был неудачен — «Фэншо» („Fanshaw“, 1828). Первые очерки его изданы были под заглавием „Twice told Stories“ (1837); о них восторженно отозвались Г. У. Лонгфелло и Э. А. По. Принужденный, вследствие стесненных материальных обстоятельств, принять место таможенного надсмотрщика (работал в таможне Бостона и Сейлема), Готорн продолжал писать и издал в 1841 году сборник детских рассказов под заглавием „Grandfathers Chair“. В 1842 году собрал лучшие свои новеллы на исторические и сверхъестественные сюжеты в сборнике «Рассказы старой усадьбы»

Пережив краткое увлечение трансцендентализмом, в 1841 году он примкнул к Брук-фарм, фурьеристской коммуне, члены которой стремились сочетать физический труд с духовной культурой. В 1850 году опубликовал первый роман, «Алая буква», который принёс писателю широкое признание в Европе и стал бестселлером, хотя и не принёс больших доходов. На следующий год Готорн выпустил второй роман, «Дом о семи фронтонах», в центре которого оказывается история упадка и вырождения сейлемского семейства. Историю своего разочарования в фурьеризме он поведал в романе «Блайтдейль» (1852, русский перевод 1913).

Совершенство художественной формы романов Готорна и глубина их нравственной проблематики нашли многочисленных почитателей среди молодых литераторов, таких, как Генри Джеймс. Один из них — Герман Мелвилл — поселился рядом с ним и посвятил Готорну «в знак преклонения перед его гением» свой знаменитый роман «Моби Дик».

Между 1853 и 1857 годами Готорн жил в Европе, занимая место американского консула в Ливерпуле. Он посетил Италию, где написал „The Marble Faun“, объездил Шотландию и, вернувшись в Америку, попал в самый разгар Гражданской войны между штатами. Друг его, бывший президент Союза Франклин Пирс, объявлен был изменником, и посвященная ему новая книга Готорна, „Our old Ноmе“, стоила последнему той популярности, которой он было достиг. Последние годы Готорн были полны физических страданий. Он написал ещё только недоконченный рассказ „Septimius Felton“ и отрывок „The Dolliver Romance“. Начинал, но не закончил работу над четырьмя новыми романами.

Новеллы Готорна

  • «Погребение Роджера Мэлвина» (1832) — действие этого рассказа начинается в 1725 году, когда после битвы с индейцами Роджер Мэлвин и его будущий зять Рёбен пробираются через заросли к своим. Поскольку оба ранены, старший из беглецов убеждает другого оставить его в лесу, при условии, что позднее тот вернётся с подмогой и либо спасёт его, либо предаст погребению его тело. Для опознания места Рёбен привязывает к верхушке молодого дуба свой платок. По возвращении в поселение Рёбен не решается признаться невесте, что оставил её отца на верную смерть, и пренебрегает данным тому обещанием. Однако душе его нет покоя. Много лет спустя Рёбен с женой и сыном отправляются в поисках лучшей доли на запад. Во время охоты Рёбен случайным выстрелом убивает сына. Когда он склоняется над его телом, вверху разгибается ветка дуба, на которой взивается привязанный им за много лет до этого платок.
  • «Мой родич, майор Молинью» (1831) — исторический рассказ о времени, предшествующем Американской революции. Повествование ведётся от имени молодого провинциала, прибывшего в Бостон, чтобы устроиться на службу по протекции родственника, майора Молинью. Оказавшись в центре предреволюционного волнения, он долго не может понять, что происходит вокруг, пока мимо не проводят униженного и подвергутого гражданской казни британца Молинью, с которым он связывал мечты о карьере.
  • «Молодой Браун» (1835) — действие происходит в пуританской Новой Англии XVII века. Молодой сейлемец по имени Браун ночью оставляет жену, чтобы встретиться в лесу с таинственной демонической фигурой, которая зовёт его на совершение нечистого обряда в ночной чаще. Молодой человек колеблется, не вернуться ли ему к молодой жене, но встречает спешащих на ночной шабаш горожан, среди которых и его возлюбленная. Пробудившись поутру, он не может определить, было ли всё произошедшее явью или видением, становится нелюдимым и до самой смерти подозревает окружающих в чёрных делах.
  • «Опыт доктора Хейдеггера» (1837) — аллегорический рассказ о старом учёном, который обнаружил источник вечной молодости. Его товарищи пробуют эликсир молодости — и на время возвращаются к греховным проказам былых лет. Этот опыт убеждает старика, что уж лучше старость, чем постоянное повторение ошибок юности.
  • «Родимое пятно» (1843) повествует о молодом учёном аристократе, которого изводит родинка на щеке прекрасной жены — единственный изъян на её теле. Он убеждает её вывести родимое пятно при помощи косметической операции, однако, как только жена обретает физическое совершенство, душа покидает её тело. Ярко выписана фигура похожего на Франкенштейна помощника учёного. В финале повествователь делает вывод о том, что лучшее — враг хорошего.
  • «Дочь Рапачини» (1844) — переработка старинной истории о красавице, которую с детства кормили ядами, чтобы во время соития с суженым она отравила его тело. На сюжет этого рассказа созданы пьеса Октавио Паса, опера и фильм.

Характеристика творчества

„Tanglewood Tales for Girls and Boys: Being a Second Wonderbook“. 1853

Творчество Готорна глубоко впитало пуританскую традицию Новой Англии — исторического центра первых поселенцев. Отвергая слепой фанатизм официальной пуританской идеологии (новелла «Кроткий мальчик»), Готорн идеализировал некоторые черты пуританской этики, видя в ней единственную гарантию нравственной стойкости, чистоты и условие гармонического существования (новелла «Великий карбункул»).

В своих новеллах Готорн рисует своеобразную жизнь первых пуританских пришельцев Америки, их всепоглощающее благочестие, суровость и непреклонность их нравственных понятий и трагическую борьбу между прямолинейными требованиями отвлеченной морали и естественными, непреодолимыми стремлениями человеческой природы. В рассказах Готорн особенно ярко выступают живые натуры, которых не иссушила пуританская набожность и которые поэтому становятся жертвами общественных условий. Готорн окружает их поэтическим ореолом, не делая их, однако, протестантами против взглядов окружающей их среды; они действуют инстинктивно и потому глубоко каются и стараются искупить свою «вину» раскаянием.

Реализм бытописательной и психологической части своих рассказов Готорн соединяет с мистической призрачностью некоторых отдельных фигур. Так, например, если Гестер Прин в „Scarlet Letter“ («Алая буква») — вполне живая личность, то её незаконная дочь, грациозная и полудикая — лишь поэтический символ греха матери, совершенно нематериальное существо, сливающее свою жизнь с жизнью полей и лесов.

Взаимосвязь прошлого и настоящего, взаимопроникновение реальности и фантастики, романтический пафос и подробное бытописательство, сатирический гротеск образуют идейно-художественное своеобразие новеллистики и романов Готорн — «Алая буква» (1850, русский перевод 1856), «Дом о семи шпилях» («Дом о семи фронтонах»; 1851, русский перевод 1852; 1975). По уменью возбуждать представления о предметах, не называя их по имени, Готорна можно сравнить с Эдгаром По, с которым он вообще имеет много общего в своих художественных приёмах.

Дополнительную глубину рассказам и романам Готорна придают элементы символизма: отдельные предметы приобретают в его трактовке значение, несопоставимое со своей повседневной функцией, и освещают повествование новым светом. Если в «Алой букве» знак, который героиня вынуждена была носить на груди, стал зримой печатью греха, то во втором романе таких символов несколько, главный среди них — ветшающий среди окружающей бурной растительности дом семейства Пинчонов. В «Погребении Роджера Мэлвина» символическую нагрузку несёт пригнутая в молодости главным героем дубовая ветка.

Писателю свойственно трагическое мироощущение. В творчестве Готорна выразилась романтическая критика современной ему цивилизации и отразились поиски положительного нравственного идеала и полноценной человеческой личности.

Сочинения

  • Сборники рассказов: «Дважды рассказанные рассказы» (Twice-Told Tales, 1837, 1842), «Мхи старой усадьбы» (Mosses from an Old Manse, 1846), «Снегурочка и другие дважды рассказанные рассказы» (The Snow-Image and Other Twice-Told Tales, 1851).
  • Книги для детей: «Дедушкино кресло» (Grandfather's Chair, 1841), «Знаменитые старики» (Famous Old People, 1841), «Дерево свободы» (Liberty Tree, 1841), «Биографические рассказы для детей» (Biographical Stories for Children, 1842), «Книга чудес» (A Wonder Book, 1852), «Тэнглвудские рассказы» (Tanglewood Tales, 1853).
  • Романы: «Алая буква» (The Scarlet Letter, 1850, рус. пер. 1856, 1957), «Дом о семи фронтонах» (The House of the Seven Gables, 1851, рус. пер. 1852, 1975), «Блитдейл» (The Blithedale Romance, 1852; рус. пер. 1912; «Счастливый дол», 1982).

«Мраморный фавн» (The Marble Fawn, 1860, рус. пер. «Переворот», 1860).

  • «Наша старая родина» (Our Old Home, 1863) — очерки об Англии.
  • Сборник «Всеобщая история Питера Парли» (Peter Parley's Universal History, 1837)

Библиография

  • Собр. соч. В 2 т. М., 1912—13.
  • Новеллы. М. — Л., 1965.
  • История американской литературы. Т. 1. М. — Л., 1947.
  • Брукс, В. В. Писатель и американская жизнь. Т. 1. М., 1967.
  • Каули, М. Готорн в уединении // Дом со многими окнами. М., 1973.
  • Литературная история Соединённых Штатов Америки. Т. 1. М., 1977.
  • Hawthorne. The critical heritage. L., [1970].
  • Browne N. E. A bibliography of N. Hawthorne. N. Y., 1968.

См. также

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Источник: Натаниель Готорн

Вашингтон Ирвинг

см. Ирвинг.

Источник: Вашингтон Ирвинг

Густав Майринк

Густав Майринк
Gustav Meyrink
Имя при рождении:

Густав Майер
Дата рождения:

19 января 1868
Место рождения:

Вена, Австро-Венгрия
Дата смерти:

4 декабря 1932
Место смерти:

Штарнберг, Бавария, Германия
Гражданство:

Австрия
Род деятельности:

Прозаик
Годы творчества:

1903—1927
Направление:

Экспрессионизм
Дебют:

«Горячий солдат и другие рассказы»
Произведения на сайте Lib.ru

Гу́став Ма́йринк, настоящее имя Гу́став Ма́йер (нем. Gustav Meyrink, 19 января 1868, Вена, Австро-Венгрия — 4 декабря 1932, Штарнберг, Бавария, Германия) — австрийский писатель-экспрессионист, драматург, переводчик и банкир. Всемирную славу ему принёс роман «Голем», который стал одним из первых бестселлеров XX века. Майринк наряду с Кафкой и Перуцем сделал литературную Пражскую школу знаменитой.

Содержание

Биография

Детство

Густав Майринк родился 19 января 1868 в Вене. Он был незаконнорожденным сыном государственного министра Карла Варнбюллера фон Хеммингена и актрисы Марии Вильгельмины Адельхайд Майер. В 1919, когда Майринк уже стал известным писателем, Варнбюллеры предложили ему принять семейную фамилию, однако Густав вежливо отказался. Примечательно, что в тот же день, но на шестьдесят лет раньше родился другой автор-мистик, американец Эдгар Аллан По. Роль Майринка в австрийской литературе похожа на роль По в американской литературе.

Поскольку его мать была актрисой и много путешествовала с театром, детство и юность Майринка прошли в постоянных разъездах. Он учился в гимназиях — поочередно в Мюнхене, Гамбурге и Праге. Литературоведы и биографы Майринка считают, что мать писателя относилась к сыну довольно холодно, и мальчик в детстве был лишен материнского тепла. Некоторые полагают, что именно поэтому писателю так удавались позднее вампирические и демонические женские персонажи и довольно плоскими выходили положительные фигуры. В 1883 начался пражский период жизни и творчества писателя.

Прага

Майринк прожил в Праге двадцать лет и много раз изображал этот город в своих работах. Прага не только является фоном для произведений, но и героем в романах «Голем» и «Вальпургиева ночь», а также играет важную роль в самой важной части романа «Ангел западного окна»; её отчетливо видно за несколько абстрактной архитектурой в романе «Белый доминиканец». Там же, в Праге, с Майринком произошло событие, которое сыграло важную роль в его жизни. О нём он написал в автобиографическом рассказе «Лоцман», опубликованном уже посмертно. В 1892, когда ему было 24 года, Майринк, переживавший глубокий духовный кризис, решил наложить на себя руки, он уже стоял на столе с пистолетом в руке и собирался расстаться с жизнью, что-то зашуршало под дверью, и он увидел, как в щель ему просунули тонкую брошюрку под странным названием «Жизнь после смерти». Это произвело на него такое сильное впечатление, что он резко изменил свое намерение. Мистическое совпадение во многом повлияло на всю его дальнейшую судьбу. После этого Майринк погрузился в изучение теософии, каббалы, мистических учений Востока. До самой своей смерти Майринк занимался йогой, которая помогала ему легче переживать сильную боль в позвоночнике. Результаты этих исследований проявляются в работах Майринка, в которых практически всегда присутствуют оккультные традиции. Однако следует отметить, Майринк оставался дилетантом в мистике. Гершом Шолем, эксперт в иудейской мистике, сказал, что работы Майринка основаны на поверхностных источниках и не имеют связи с настоящими традициями.

В 1889 годe вместе с племянником поэта Кристиана Моргенштерна Майринк основал торговый банк под названием «Майер и Моргенштерн», который некоторое время функционировал довольно успешно. Занимаясь банкирской деятельностью не очень усердно, Майринк вел в Праге великосветскую жизнь. Однажды он даже дрался на дуэли с каким-то офицером из-за неуместного и оскорбительного намека на незаконнорожденность. В том же, важном для него 1892 году Майринк женился на Едвиге Марии Цертль — но довольно быстро разочаровался в этом браке и не разводился до 1905 лишь из-за упорства супруги и некоторых юридических деталей.

В 1902 году на Майринка в пражскую полицию поступило клеветническое обвинение в использовании спиритизма и колдовства в банкирской деятельности. Он был взят под стражу и находился в тюрьме два с половиной месяца. Несмотря на конечную доказанность его невиновности, этот инцидент негативно сказался на всех его делах, и он вынужден был оставить своё предприятие. Опыт пребывания в заключении пригодился ему при написании романа «Голем».

Творчество

Ранние работы

В 1900-е годы Майринк начал публиковать короткие сатирические рассказы в журнале «Симплициссимус», подписываясь фамилией матери. Уже в них виден значительный интерес автора к мистицизму и восточным религиям. В это время Майринк тесно контактирует с пражской группой неоромантиков А. Кубиным, Р. Тешнером, Р. Леппином и О. Винером. Весной 1903 года вышла в свет первая книга Майринка — «Горячий солдат и другие рассказы». Примерно в то же время он переехал в Вену. И практически сразу публикуется его новый сборник рассказов — «Орхидея. Странные истории». 8 мая 1905 года Майринк женился на Филомине Бернт, которую знал еще с 1896 года. С новой женой они часто путешествуют по Европе. В Вене Майринк издает сатирический журнал «Der lieber Augustin», продолжая сотрудничать одновременно в пражском «Симпилициссимусе». 16 июля 1906 года у него родилась дочь Фелицитас Сибилла, а в 1908 году в Мюнхене — сын Харро Фортунат. В том же 1908 году вышел в свет третий сборник рассказов — «Восковые фигуры».

Новую семью Майринк не мог прокормить лишь своими рассказами, а потому ему пришлось стать переводчиком, и, надо признать, он оказался довольно плодовитым на этом поприще: за пять лет ему удалось перевести на немецкий пять томов Чарльза Диккенса. Он продолжал переводить до самой своей смерти, включая различные оккультные тексты и даже «Книгу мертвых».

В 1911 году Майринк с семьёй переехал в маленький баварский городок Штарнберг, а в 1913 году в Мюнхене вышла его книга «Волшебный рог немецкого бюргера», в которой были собраны лучшие рассказы из первых трёх его сборников, а также несколько новых.

Известность

В 1915 году вышел в свет первый и самый известный роман Майринка, «Голем». Сюжет романа — легенда об иудейском раввине, который создал живое существо под названием Голем из глины и оживил его каббалистским заклятьем. Роман имел огромный успех, было напечатано беспрецедентно большое число копий. Вскоре роман был дважды экранизирован. В 1916 году вышел ещё один сборник рассказов — «Летучие мыши», а также второй роман — «Зелёный лик». Было продано 40 000 экземпляров «Зелёного лика» и 100 000 — «Голема». А в 1917 году вышел третий роман Майринка — «Вальпургиева ночь».

К 1920 году финансовые дела Майринка существенно поправились, и он смог купить виллу в Штарнберге. Вскоре виллу стали называть «Домом у последнего фонаря» по названию дома в «Големе». Здесь Майринк вместе со своей семьей прожил следующие восемь лет и написал еще два романа — «Белый доминиканец» и «Ангел западного окна».

Смерть

Зимой 1932, катаясь на лыжах, сын Майринка, Фортунат, получает тяжёлую травму позвоночника. В результате чего оказывается обречён провести остаток дней в инвалидном кресле. Не в силах смириться с этим, 12 июня 1932 года, в возрасте 24 лет, его сын кончает с собой, в том же возрасте, в котором попытку самоубийства предпринимал его отец. Майринк пережил своего сына только на полгода. Он скончался 4 декабря 1932 в баварском Штарнберге. Майринк похоронен рядом с могилой сына на штарнбергском кладбище.

Библиография

  • «Горячий солдат» (Der heiße Soldat, 1903)
  • «Орхидеи: Странные истории» (Orchideen. Sonderbare Geschichten, 1904)
  • «Кабинет восковых фигур» (Wachsfigurenkabinett, 1907)
  • «Волшебный рог немецкого обывателя» (Des deutschen Spießers Wunderhorn, 1909)
  • «Лиловая смерть» и другие рассказы (Der violette Tod und andere Novellen, 1913)
  • «Голем» (Der Golem, 1914)
  • «Зелёный лик» (Das grüne Gesicht, 1916)
  • «Вальпургиева ночь» (Walpurgisnacht, 1917)
  • «Белый доминиканец» (Der weiße Dominikaner, 1921)
  • «Ангел западного окна» (Der Engel vom westlichen Fenster, 1927)

Ссылки


Литература экспрессионизма
Писатели Курт Хиллер | Зенон Косидовский | Иоганнес Бехер | Франц Кафка | Альфред Кубин
Поэты Хуго Балль | Эрнст Барлах | Готфрид Бенн | Макс Брод | Эрнст Вайс | Франк Ведекинд | Франц Верфель | Вальтер Газенклевер | Георг Гейм | Иван Голль | Рихард Хюльзенбек | Альфред Дёблин | Теодор Дойблер | Георг Кайзер | Эльза Ласкер-Шюлер | Альфред Лихтенштейн | Густав Майринк | Минона | Райнер Мария Рильке | Эрнст Толлер | Георг Тракль | Фриц фон Унру | Леонхард Франк | Якоб ван Годдис | Курт Швиттерс | Эрнст Штадлер | Карл Штернхейм | Август Штрамм | Казимир Эдшмид | Карл Эйнштейн | Альберт Эренштейн | Гео Милев
Клубы и группы Новый клуб | Неопатетическое кабаре | Кабаре Гну | Бунт



Источник: Густав Майринк

Брэм Стокер

Брэм Стокер
Bram Stoker
Имя при рождении:

Абрахам Стокер
Дата рождения:

8 ноября 1847(18471108)
Место рождения:

Дублин, Ирландия
Дата смерти:

20 апреля 1912
Место смерти:

Лондон
Гражданство:

Великобритания
Род деятельности:

прозаик
Жанр:

ужасы
Произведения на сайте Lib.ru

Брэм Стокер (англ. Abraham «Bram» Stoker, 8 ноября 1847, Дублин, Ирландия — 20 апреля 1912, Лондон) — ирландский писатель. Автор романа «Дракула».

Содержание

Биография

Абрахам «Брэм» Стокер родился 8 ноября 1847 года в Дублине. В детстве из-за болезни он до семи лет не мог вставать и ходить. Это обстоятельство оставило след в творчестве писателя — граф Дракула, персонаж его главного романа, много времени проводит во сне. Однако, преодолев болезнь, Стокер во время учёбы в университете Дублина был хорошим футболистом и легкоатлетом.

После окончания Тринити-колледжа Стокер долгое время работал на государственной службе, одновременно выступая на страницах дублинской газеты «The Evening Mail» как журналист и театральный критик. В это время у него завязались дружеские отношения с английским актёром Генри Ирвингом. В 1878 году Ирвинг предложил Стокеру стать директором-распорядителем театра «Лицеум» (Lyceum Theatre), и Стокер переехал в Лондон. В течение 27 лет Стокер был менеджером Ирвинга до самой смерти последнего в 1905 году. Стокер тяжело переживал смерть друга — с ним случился удар, и сутки он не приходил в сознание.

Дружба с Ирвингом помогла Стокеру войти в высшее общество Лондона и познакомиться с Артуром Конан Дойлем и Джеймсом Уистлером. Стокер был женат на Флоренс Бэлкам, в которую был влюблён Оскар Уайльд.

Хотя Стокер является автором множества произведений, славу ему принёс знаменитый роман «Дракула», опубликованный в 1897 году. Над романом Стокер провёл восемь лет, изучая европейский фольклор и легенды о вампирах.

Брэм Стокер умер в Лондоне 20 апреля 1912 года из-за прогрессирующего паралича.

Романы и новеллы

  • 1874 — Хрустальная чаша
  • 1875 — Проезд Примроуз
  • 1879 — Обязанности Мелких Клерков в Ирландии
  • 1890 — Перевал Змеи
  • 1897 — Дракула
  • 1902 — Тайна Моря
  • 1906 — Личные Воспоминания о Генри Ирвинге
  • 1907 — Сокровище Семи Звезд
  • 1909 — Дама в Саване
  • 1911 — Логово Белого Червя
  • ???? - Скорбь Сатаны (Ад для Джеффри Темпеста)

Сборники рассказов

  • 1882 — Под Закатом
  • 1914 — Гость Дракулы и другие странные рассказы

Скорбь Сатаны

Экранизации

Ссылки


Источник: Брэм Стокер

Поделиться ссылкой на выделенное

Прямая ссылка:
… Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»